Цивилизация
Сергей Миронов объявил о внесении в парламент законопроекта, уничтожающего ЕГЭ. Разработчики предлагают признать его сдачу добровольной. Отличный, заметим, получится Единый государственный экзамен, который можно и не сдавать.
Новый раунд атак на Единый государственный экзамен вполне понятен. Оппоненты оспаривают в Конституционном суде норму оценки образовательного уровня, ссылаясь на отсутствие нормативной базы и называя ЕГЭ «экспериментом», который негоже ставить на мальчиках и девочках без их согласия. На самом философском уровне говорят о непригодности самого метода –
тестирование неспособно различить нюансы и движения молодой души, обладающей славянской загадочностью и русским гением.
В более практических рассуждениях речь идет о низком уровне методистов, готовящих задания к экзаменам, о том, что ЕГЭ вовсе не может остановить подтасовку результатов экзаменов (заведомо понятный тезис – в некоторых кавказских автономиях и на Крайнем Севере ученики получают по сто баллов за владение русским языком, что при проверке жизнью, естественно, вызывает недоумение).
ЕГЭ, однако, вводился в силу вполне рациональных причин.
Такую болезненную штуку, как смена стандартов, по которым оценивается школьное образование, довольно глупо было бы учинять, если бы с этими стандартами все обстояло нормально. Но ведь ни для кого же не секрет, как дешево в России стоят золотые медали выпускника?
И ЕГЭ, помимо того, что это робкая попытка вписать отечественный процесс обучения в реестр признанных мировыми работодателями документов, был в глазах его разработчиков надеждой на укорот бытовой коррупции.
А это, между прочим, вопрос национальной важноcти. В России привыкли гордиться статусом «самой читающей страны», «родины математиков и шахматистов» и прочими титулами, неоспоримо доказывающими наше интеллектуальное превосходство. Справедливы ли были такие амбиции – вопрос отдельный. Но во всяком случае если в 70-е годы вопрос о признании советского диплома дантиста касался только отщепенцев, сегодня любой гражданин России, абсолютно уверенный в своей образованности, рискует столкнуться с непонимающим выражением на лице кадровика из зарубежной компании – что вы заканчивали? МГИМО? Это танковое училище?
Как раз физикам, химикам и математикам этот вопрос пусть и неудобен, но не страшен. Людям таких профессий, если они, конечно, не намереваются заниматься организацией научного процесса и сопутствующих ему денежных потоков, ничего не стоит на пальцах показать педантам из западных учреждений свои умения и навыки. А как быть, например, политологам? Историкам новой формации? В этом смысле
ЕГЭ как часть общего движения в сторону мимикрирования под уважаемые Западом нормы является совершенно необходимым элементом социализации России.
Да, в нашем климате он не может стать панацеей от банального взяточничества. Правда и то, что считающиеся у нас традиционными мистичность и высокая духовность подростков страдают от необходимости разучивать туповатые варианты ответов на тесты. И, в общем-то, правы те, кто подает на ЕГЭ сразу в Конституционный (минуя Басманный) суд. Этот механизм глубоко противен всему устройству нашей жизни. И, конечно, он вводится в действие совершенно стандартным для нашей бюрократии образом – неэффективно, порочно и экспериментально. Но у него есть благая цель – до тех пор, пока русская идея не восторжествовала на всем земном шаре, он способствует офшорной экспансии наших с вами митрофанушек.
