Цивилизация
Не успели убрать со стола чашки с чаем после первой встречи президента России Дмитрия Медведева и премьер-министра Великобритании Гордона Брауна, а российские власти продолжили наезд на главное совместное предприятие — нефтяную компанию ТНК-ВР.
Наивные британские акционеры компании (пока владеющие ее контрольным пакетом) зачем-то просили президента Медведева и государство вмешаться в их конфликт с российскими акционерами. Г-н Медведев и до встречи с г-ном Брауном, и непосредственно в ее ходе заявил, что наше государство не вмешивается в корпоративные конфликты. И вот, сразу после встречи Федеральная налоговая служба (то есть государство, поскольку ФНС все-таки затруднительно считать подразделением «Альфа-Групп», Access Industries или «Реновы» — российских акционеров, которые якобы по собственной инициативе конфликтуют с британскими менеджерами и акционерами ТНK-BР) предъявила компании очередные налоговые претензии. Причем именно к британской стороне.
ФНС срочно затребовала документы по группе иностранных сотрудников ТНК-ВР. В том числе копии паспортов, табели учета рабочего времени и документы из командировок. Инспекторам ФНС вдруг понадобились бумаги, относящиеся к периоду с января 2006 по декабрь 2007 года. ТНК-ВР должна представить эти документы в течение 10 дней, иначе к компании могут быть применены санкции.
Налоговые претензии иностранным менеджерам компании, которым практически накануне саммита Федеральная миграционная служба (тоже государство) наконец выдала разрешение на работу в России, предъявить легко.
По российским законам работающие у нас нерезиденты, если они находятся на территории РФ менее 183 рабочих дней в году, должны платить подоходный налог не по стандартной для резидентов ставке 13%, а по ставке 30%. Почему-то есть уверенность, что британским менеджерам в лучшем случае насчитают 182.
Но и эти претензии, и якобы шпионский скандал в ТНК-ВР, вроде бы затихший, и активная атака на гендиректора компании Роберта Дадли, устроенная известными своей предельной покорностью Кремлю российскими олигархами-совладельцами компании Михаилом Фридманом и Виктором Вексельбергом, — всего лишь следствие четко и недвусмысленно заявленного желания наиболее близкой Кремлю компании «Газпром» завладеть ресурсной базой ТНК-ВР в России (с Ковыктинским месторождением это уже практически удалось), а то и самой российско-британской компанией.
Можно не сомневаться, что если Фридману с Вексельбергом скажут продать свою долю в ТНК-ВР «Газпрому», они торговаться не будут. Не то британцы: они и после дела «ЮКОСа» все еще наивно пытаются найти защиту от рейдерского российского государства у самого государства.
Особенно активизировались эти надежды в связи со сменой президента РФ. Но пока, судя по налоговым претензиям сразу после первой встречи Медведева с британским премьером, эта часть российской политики остается неизменной. Да и как ей меняться, если тот же «Газпром» не просто остается государством в государстве, еще и не понятно, какое из двух этих государств — Россия или «Газпром» — главнее. А Вексельберг с Фридманом прекрасно знают, что с той же степенью доказательной базы могут сугубо правовым способом, на который так любит делать акцент новый президент, отправиться в те же края, где все еще находится Михаил Ходорковский.
Если родина приказала конфликтовать с британскими акционерами — надо конфликтовать. Прикажет прекратить конфликт — и он прекратится в ту же секунду.
Формально г-н Медведев абсолютно прав: государство не должно вмешиваться в корпоративные конфликты. Оно у нас и не вмешивается в корпоративные конфликты — оно их создает. Налоговики, прокуроры, санэпидемстанции стали инструментами рейдерских захватов бизнес-активов именем государства.
Никаких формальных поводов у российских акционеров ТНК-ВР конфликтовать с британскими нет: прибыль компании с 2003 года — момента ее создания (договор подписывался при личном участии президента Владимира Путина и британского премьера Тони Блэра) — устойчиво растет, бизнес явно развивается. Этот конфликт возник только после прямой атаки на ТНК-ВР со стороны государства в интересах «Газпрома». Поступить с этой компанией, как с «ЮКОСом», было затруднительно — сажать в России крупных британских бизнесменов по надуманным обвинениям даже скандальнее и, главное, накладнее для имеющей тесные личные финансовые связи с Западом российской политэлиты, чем убивать экс-офицера ФСБ Александра Литвиненко полонием в Лондоне или закрывать отделения Британского совета. А вот спровоцировать корпоративный конфликт, чтобы заставить британскую сторону свернуть свой бизнес в России или продать его по дешевке «кому надо» — милое дело. И государство вроде ни при чем, и «Газпром»: акционеры конфликтуют, обычная история для любой страны с наличием частного бизнеса. Пускай себе судятся: любые суды влияют на рыночную стоимость компании, разумеется, в сторону понижения, что на руку потенциальным покупателям. К тому же, у нас этот
метод, известный в отечественном политическом лексиконе как «спор хозяйствующих субъектов», был удачно опробован государством для завладения активами еще на заре путинского президентства, когда выживали из медиа-бизнеса Владимира Гусинского.
Так что едва ли British Petroleum или Гордон Браун правы, взывая к российскому государству, чтобы оно рассудило этот якобы корпоративный спор. Российское государство в данном случае — не арбитр, а заинтересованная сторона конфликта. Это и называется «невмешательство по-русски».
