Цивилизация
Окончательный диагноз озвучил в четверг замминистра финансов Дмитрий Панкин на ежегодном конгрессе национального бизнеса. Он сказал, что министерство ожидает благоприятного эффекта для России от финансового кризиса и текущих обострений на международных рынках. «Это своего рода санитар леса, который приведет к переоценке активов, списанию убытков и новой оценке рисков, которые принимают на себя банки и инвесторы. Это лекарство от эйфории».
Российская экономика уже не первый месяц температурит, она перегрета, градусы измеряли лучшие диагносты – ВБ и МВФ, да и многие российские специалисты с этим не спорят.
Но чтобы сбить лихорадку, надо установить причину болезни, поставить точный диагноз. И только потом прописывать лекарство. Минэкономики предлагает клин клином вышибать – снижать налоги и увеличивать дотации бюджета госкорпорациям. Что похоже на совет страдающему резями в желудке: есть побольше жирного и острого, набраться сил и идти работать с понедельника с удвоенной энергией. Минфин настаивает на диете.
Но если верный диагноз поставил Панкин, то ни набиуллинский, ни кудринский рецепты не подходят. Требуется радикальное лечение. С помощью крепких парней в белых халатах – санитаров, которые подержат пациента, чтобы в горячке не убился, пока кризис минует.
Панкин дает краткий перечень симптомов заболевания. Последние десять лет в стране происходит непрерывный рост цен на многие активы, особенно на недвижимость. Этот рост отрывается от реальных процессов, происходящих в экономике, неизбежно рано или поздно наступит «приземление, и желательно, чтобы приземление произошло раньше и помягче». Еще он отмечает, что реальные процентные ставки являются отрицательными, что ненормально, что приводит к формированию финансовых пузырей. И выносит вердикт: эти пузыри тоже начнут лопаться при приземлении.
Замминистра сетует, что у властей нет опыта работы в условиях падения цен и рынков. Пожалуй, это не самое страшное – есть с кем проконсультироваться, с тем же Анатолием Чубайсом или Евгением Примаковым, который возглавил правительство как раз после кризиса 1998 года.
Хуже, что почти нет в спецлитературе описаний болезни «Эйфория злокачественная». Пожалуй, что-то подобное было несколько десятилетий назад в Индонезии, когда новая власть начала массовое строительство стадионов и индустриальных гигантов, после чего скоро была сметена благодарным народом.
Вообще, Россия, в отличие от других цивилизованных стран, с рукотворным кризисом перегрева еще не сталкивалась. Богатый опыт у американцев. В 70-х годах – бум кредитования. В 80-х годах — Case Study, ссудосберегательный кризис. Но там Рейган вводил свободные нравы в консервативную экономику. У нас же ровно наоборот – порядка 700 млрд рублей выделяется на институты развития, госкорпорации могут направлять эти средства на финансовые рынки. Бюджетные деньги и деньги Стабфонда размениваются на инфляцию и разогревают экономику. Это уникально, точных рецептов помощи не существует. Одна надежда – на санитаров.
Эйфория, понятно, включает в себя и букет других заболеваний. В том числе – голландскую болезнь. Вот ведь не стал российский работник за единицу времени производить больше конкурентных товаров и услуг, а прибыли его компании и он сам стали получать гораздо больше благодаря росту мировых цен. Даже реальные пенсии выросли на 14% за 12 месяцев.
Победы в спорте и музыке тоже, видимо, кружат головы не хуже золотоносных паров нефти и запаха окатышей.
В результате российские газеты подсчитывают, сколько миллиардов в день в последние пару месяцев направляет правительство на финансирование новых глобальных проектов. Депутаты уже уверены, что пора снижать налоги самым кардинальным образом, и беспрерывно заседают по этому поводу. Цены растут на все, но все покупается с высокой скоростью. Будто катится по стране карнавал потребления. При этом вовсе не физлица основные потребители, а разного рода околобюджетные структуры, которые созидаются со скоростью, в разы превышающей скорость роста цен.
Минфин пытался держать оборону, но поклонники «ускорения» продырявили в ней проходы, Стабфонд уже успешно тратится на нужды ныне живущих (потому, видать, его и не называют, как в мире принято, фондом будущих поколений). Есть сведения, что в кулуарах министерства прямо говорят, что кризис бабахнет и будет длиться года так до 2020. А теперь, судя по выступлению Панкина,
Минфин понял, что активное сопротивление бесполезно, не отбиться от проектов по освоению не заработанных, но успешно накопленных из-за роста цен денег. И вся надежда – чтобы поскорее бабахнуло.
Потому что, если еще запустить болезнь, то кризис можно и не перенести, начнутся такие судороги, с которыми никакие санитары не справятся.
Пока же действительно есть шанс, что мировые кризисные явления заставят поумерить аппетиты, нужно меньше брать, а главное – меньше давать взаймы прежде, чем цены начнут падать.
Если же довести карнавал трат до момента падения, то приземление окажется слишком жестким.
Остается надеяться, что санитары уже в пути.
