Цивилизация
Вслед за Валентиной Матвиенко о соединении своего мегаполиса с окружающей областью заговорил Юрий Лужков.
Правда, высказывания московского мэра гораздо умереннее. Он даже советует отложить полное слияние на потом, а пока предлагает высоким соединяющимся сторонам организовать некие трехсторонние управленческие структуры (с участием, конечно, и федеральных представителей), которые объединили бы транспортные системы обоих субъектов Федерации, их энергетику, а также занялись бы сооружением подмосковных городов-спутников.
Желание продвинуть интересы столичного строительного комплекса и одновременно попасть в лад настроениям, витающим в государственных верхах, тут совершенно очевидно.
Как очевидна и осмотрительность, к которой Юрий Лужков мало-помалу приучился на поворотах большой политики. Объединительные предложения главы Петербурга куда более показательны. Они гораздо радикальнее, содержат гораздо меньше ссылок на интересы рядовых граждан, да еще и увязаны с предложением упростить саму процедуру слияния субъектов — иными словами, переделать федеральный конституционный закон.
Правда, в последние дни из Смольного идут сигналы, что это был вовсе не готовый проект, скорее, мысли вслух. Вполне возможно. Но это мысли, которые сегодня популярны на многих властных этажах. Организованная в годы путинского президентства череда поглощений маленьких и слабых федеральных субъектов большими и сильными соседями подходит к успешному финалу.
Запас мини-субъектов почти исчерпан. Надо либо заканчивать операцию, либо поднимать ее на более высокий уровень, объединяя уже сильных с сильными.
Официально говоря, наша страна – федерация, составляющие ее регионы имеют признаки государств, а жители их образуют некие автономные сообщества с собственным самосознанием. Ну как в штатах США или землях ФРГ. Если бы это было так на самом деле, разговоры о каких-то слияниях, мягко говоря, не имели бы успеха, а их инициаторы поплатились бы политическими карьерами.
Но на самом-то деле новейшая Россия изначально была административно централизованной страной, а за последние годы стала даже и суперцентрализованной. Из центра смотрят на регионы просто как на объекты управления. Управлять – работа тяжелая, ее всегда хочется упростить, а количество подначальных объектов, соответственно, уменьшить. Не говоря уже о том, что в кульминационные моменты таких реформ власть центра сама собою резко возрастает по случаю переназначений начальствующих лиц на местах. Поэтому
отношение центральной власти к объединительным проектам всегда теплое, и с повестки дня они никогда не сходят, даже если и не стоят в ней первым пунктом.
Именно так следует понимать аккуратный отказ Минрегионразвития от составленного будто бы плана разбить страну на десяток сверхрегионов. Пока в управлении государством преобладает бюрократическое начало, такие планы будут возникать снова и снова. И снова и снова будут выбрасываться пробные шары на местах – там, где региональные административные машины готовы включиться в объединительную деятельность. А такие налицо везде, где под рукой есть менее крепкие регионы-соседи, которых хотелось бы к себе присоединить.
И совершенно естественно, что сегодня на первую линию вышли именно мегаполисы. И Москва, и Петербург – это одновременно и города, и субъекты Федерации, окруженные зависимыми от них областями, не имеющими к тому же собственных столиц.
Хотя и Ленинградская область, и уж тем более Московская – сами по себе достаточно крупные регионы, но некоторая их административная неполноценность естественным порядком вводит власти мегаполисов в искушение.
Что до Петербурга, то впервые идея слить его с Ленобластью выдвигалась еще в начале 90-х годов. Позднее ее энергично разрабатывал губернатор Владимир Яковлев. Третью жизнь ей дала Валентина Матвиенко.
Разумеется, руководители приглашаемых к слиянию областей всегда были против. Таков уж закон административной жизни: тот аппарат, что поменьше, никогда добровольно не присоединяется к аппарату, который помощнее. Еще в античную эпоху заметили, что лучше быть первым в деревне, чем вторым в Риме.
Менее однозначна позиция местного бизнеса. И в этом еще одно слабое место Ленинградской и Московской областной самостийности. В отличие от «обычных» регионов, где администрация и предпринимательство более или менее спаяны друг с другом, в этих двух регионах централизация никогда не была абсолютной, и петербургские (или, соответственно, московские) деловые интересы в окружающих областях представлены очень серьезно.
Что же касается самих мегаполисов, так в той мере, в какой там вообще можно говорить о бизнесе отдельно от городских администраций, они скорее за слияние,
будь оно полным (вариант Матвиенко) или частичным (вариант Лужкова), надеясь, что окружающие земли после этого станет проще осваивать.
Если бы дело происходило при свободном капитализме, когда собственность неприкосновенна, правила игры единообразны, а деления на «своих» и «чужих» нет, такой коллизии просто бы не возникло. Но у нас граница федерального субъекта – это ведь и граница феодального удела, и бизнесу не все равно, по «свою» или по «чужую» сторону рубежа он действует.
Итак, «большие люди» столиц, пожалуй, за присоединение областей, а «большие люди» областей хотя и менее уверенно, но против. Осталось разобраться с людьми «небольшими» — с рядовыми жителями, чье мнение, формально говоря, является решающим, поскольку референдумы, прописанные в процедуре объединений, вряд ли будут отменены
Главный обращаемый к народу агитационный довод – что в объединенных субъектах граждане будут окружены более щедрой и единообразной заботой объединенного начальства. Пока крепка вера в то, что заботу о себе следует передоверить чиновникам, довод – сильный, даже если потом и не оправдается.
Но любопытно, что власти Петербурга, наиболее прямолинейно продвигающие идею слияния с окружающей областью, как раз и наименее конкретны в своих проектах устройства объединенного субъекта. И не зря.
Если перспектива полного слияния 11-миллионной Москвы с 7-миллионной Московской областью выглядит излишне революционной даже в глазах московского начальства, то что же сказать о присоединении Ленинградской области к городу, в котором жителей втрое больше, чем в ней?
Что это получится за странный федеральный субъект, какую роль в нем будет играть город Петербург, если он станет муниципальным образованием и обзаведется, надо думать, выборным мэром? И кто тогда будет сильнее – мэр или губернатор? Загадка, на которую сразу и не ответишь. Прямо как Путин и Медведев.
Или старый Петербург ради баланса упразднят и разделят на несколько муниципальных образований? Или ради того же баланса в этот расширенный регион под петербургскую руку заберут еще несколько субъектов – Новгород, Псков, Вологду?
Вот сколько захватывающих тем, о которых недаром пока молчат, а то как бы граждане не начали тревожиться. Или хоть просто рассуждать о возможных выгодах и невыгодах, что у нас не приветствуется. Но ведь если действительно начнется процедура объединения, их все равно придется звать на референдумы. И даже при современной постановке у нас этого дела замечено, что именно в данных краях избиратели не всегда голосуют так, как это задумано начальством.
