Цивилизация
Словно бы ничего и не случилось. Президентская кампания будто и не кончалась. Все узлы и звенья государственной системы по-прежнему работают в режиме предвыборного оптимизма и, как ни в чем не бывало, продолжают строить светлое будущее к 2020 году.
Действующий президент и будущий премьер требует составить «конкретные, пошаговые планы по каждому из направлений» этого строительства и полагает, что «главное – не снизить темпы в решении стратегических для нашей страны задач». А президент избранный надеется обойтись даже и без новых планов, они ведь давно уже составлены: «У нас есть шанс… двигаться вперед по тому плану, по которому мы шли эти годы…»
Со стратегией, как видите, все благополучно. Осталось разобраться с тактикой. В чем, например, состоит «пошаговый план по каждому из направлений» экономической политики на нынешний год?
Подозреваю, что ни в чем. То есть он, разумеется, есть – в том смысле, что есть бюджет, есть планы по инфляции, прогнозы по хозяйственному росту и все такое прочее. Но всерьез их никто, конечно, не принимает. Бюджет только что был подправлен в сторону увеличения госрасходов, и эта правка, уж конечно, не последняя. Годовой план по инфляции (8,5%) – дежурная тема для шуток. За первые два месяца года индекс потребительских цен вырастет процента на три с половиной, если не больше (год назад было 2,8%). Не блещут и другие индикаторы, менее афишируемые. И даже совсем не афишируемые:
в последние недели перед выборами кое-какую экономическую информацию стали просто придерживать, а это уж верный знак того, что она с душком.
Посмотрим, однако, на то, что доступно. В январе, по сведениям Центробанка, чистый отток капитала частного сектора составил $9 млрд. Про февраль пока сообщений нет, но полагают, что еще столько же. Удивительно ли это? Нисколько. Во-первых, у наших предприятий растут долги, которые приближаются по величине к размеру государственных золотовалютных резервов и которые надо возвращать с процентами. В нынешнем году возвращать придется много.
Во-вторых, могут происходить шараханья так называемых иностранных инвестиций, взлетом которых в прошлом году (в основном за первую его половину) так гордится наше высшее начальство. И в самом деле, в 2007 году иностранных инвестиций поступило в 2,2 раза больше, чем в 2006-м. Но что они такое — эти «инвестиции»? В переводе на русский — это в основном кредиты, и чаще краткосрочные, под высокий процент. Доля так называемых прямых инвестиций была лишь 23% (по классификации Росстата, которая не во всем совпадает с классификацией МЭРТа, но кажется мне более правдоподобной).
А почему так называемых прямых? А потому, что
почти половина «прямых инвестиций» — это тоже кредиты, но «полученные от зарубежных владельцев» местных наших предприятий. Инвестиции в буквальном смысле прямые, то есть взносы в основной капитал, составили лишь 13% в общей массе всех «иностранных инвестиций» 2007 года.
Остальные 87% приходят к нам ненадолго – нагулять жирок (и попутно разогнать нам инфляцию), а в случае чего шарахаются обратно. Наши финансовые власти открыли для себя эту досадную особенность лишь прошлой осенью (или знали и раньше, но отчего-то скрывали) и сегодня толкуют об «иностранных инвестициях» с настороженностью, почти радуются скромным видам на их приток в 2008 году, а на случай возможных оттоков напоминают, что это поможет бороться с инфляцией. И действительно поможет. Как и всякое охлаждение экономики, пусть даже и непредвиденное и неконтролируемое. Как, например, и рост ставок по кредитам, каковой, видимо, в ближайшей перспективе неизбежен. Только многих ли порадует этот рост?
Есть и еще один способ душить инфляцию – продолжать укреплять рубль. Правда, рубль и так переукреплен и, по крайней мере, в январе (более свежих данных пока нет) продолжал еще больше укрепляться (его реальный эффективный курс вырос за этот месяц на 1,5% при годовом плане 5%). Но прикажут — и рубль станут утяжелять с опережением графика, пусть это и еще больше охладит экономику. Но, может, ее и неплохо бы охладить? Может, и неплохо. Вопрос только, до какой степени и за чей счет. Имеющиеся на сегодня цифры (опять-таки только за январь) говорят о почти двукратном против января прошлого года замедлении промышленного роста – до 4,8%.
По одному месяцу выводы делать рано, может, кое-что еще и выправится, но логика подсказывает:
торможение экономики – дело сейчас естественное. Ведь внешняя хозяйственная конъюнктура ухудшается по всем позициям, кроме нефтяных цен.
А они одни не спасут гиганта мысли. Мы ведь, как известно, «корпорация «Россия». А что делает корпорация, если ухудшается конъюнктура? Корпорация жертвует всем, без чего можно обойтись: уменьшает неэффективные траты, избавляется от неумелых работников. Но ведь
самое неэффективное, что у нас есть, это «инновации». В отличие от настоящих инноваций наши «инновации» — это государственное финансирование государственных же или полугосударственных лоббистов.
А государственные лоббисты не могут быть эффективны, а нанимаемые ими работники не имеют мотивации становиться умелыми.
Начальственные инновационные начинания еще и не развернулись во всю ширь, а жизнь уже подсказывает, чем они обернутся. Конечно, алжирский отказ от МИГов-29 легко объяснить вероломством заказчиков и коварством французских конкурентов. Отказ от норвежского контракта на танкеры-химовозы – скаредностью приобретателей-норвежцев. А неудачу с «Адмиралом Горшковым», постигшую тот же самый северодвинский ФГУП, можно и вообще не объяснять, ссылаясь на политкорректность, необходимую в отношениях с таким большим партнером, как Индия. Но что-то слишком уж много отказов. И все убытки за некупленную технику покрывать казне. И именно теперь, когда лишних денег не предвидится.
А вот вам еще инновация (или это стратегическая инвестиция?): в 2011 году начнут строить грандиозный железнодорожный мост через Татарский пролив — с континента на остров Сахалин. Президент ОАО РЖД Владимир Якунин так и сказал: «Проект носит государственный характер. С точки зрения транспортного единства, улучшения условий жизни и труда россиян, которые живут на Сахалине, проект должен иметь право на жизнь».
А с точки зрения материальных возможностей? Помнится, лет восемь назад этот же проект (то ли моста, то тоннеля) очень рекламировал тогдашний глава МПС Николай Аксененко. И вскоре был уволен, критикуемый в том числе и за лоббирование затратных начинаний. Вероятно, время было выбрано неудачно. Самый подходящий момент для затратных начинаний настал именно сейчас. По крайней мере, ни одно из таких начинаний не отменено. Наоборот, изобретаются все новые. Впрочем, и сегодня не каждое начинание заслужит похвалу сверху. Есть отбор.
Угадайте, какая у нас самая успешная экспортная отрасль? Скорее всего, не угадали: сельское хозяйство. В прошлом году продовольственных товаров и сельхозсырья было экспортировано на $9,1 млрд (2,6% от всего экспорта) против $5,5 млрд и доли 1,8% в экспорте 2006 года. О таких темпах роста наш энергоэкспорт даже и в нынешних обстоятельствах может только мечтать. Что же касается самих цифр, то и они вовсе не скромны, если сравнить их с долей в российском экспорте «машин, оборудования и транспортных средств», которая за три последних года уменьшилась с 7,8% до 5,6%.
Российское сельское хозяйство становится или может стать участком экономического прорыва и местом внедрения подлинных инноваций, как в прошлом десятилетии таким участком сделалась пищевая промышленность.
Тогда движущей силой модернизации был внутренний спрос. А сейчас – резкий и, видимо, долгосрочный скачок мирового спроса на продукты питания.
Ликуют ли наши власти? А с какой стати? Власти в порядке заботы о народе борются с экспортом сельхозпродукции. Борются пока, к счастью, не очень удачно: чиновники-исполнители все-таки ленивы и подкупны. Но если бы все зависело от высшего начальства, сельхозэкспорту поставили бы заслон.
Потому что сельскому хозяйству не предписано быть локомотивом экономики. Ему предписано быть объектом приложения бюрократического нацпроекта «Сельское хозяйство» и обеспечивать бюрократическую же утопию под названием «продовольственная безопасность государства».
Вопреки всему происходящему власти пытаются остаться в мирке своих утопий и грез. Однако он рассыплется гораздо раньше 2020 года.
