Цивилизация
Год работы Дмитрия Козака на посту полномочного представителя президента в Южном федеральном округе стал самым весомым доказательством в пользу существования института полпредов как такового. Когда в 2000 году только что избранный президентом России Владимир Путин учреждал институт своих представителей в новообразованных федеральных округах, предполагалось, что «наместники» станут не просто «глазами и ушами государевыми», но и возьмут на себя ликвидацию разного рода кризисов, в изобилии случающихся на территории нашей страны. С этой точки зрения, проку от полпредов было немного.
Президентских наместников гораздо больше увлекало участие в выборах глав субъектов федерации, решение вопросов собственности и обустройство своего быта.
Дмитрий Козак, которому молва приписывает авторство идеи с «наместниками», был не таков.
Целый год новый представитель президента в Южном федеральном округе метался между Карачаево-Черкесией и Северной Осетией, Чечней и Адыгеей, Ингушетией и Дагестаном, пытаясь не просто ликвидировать очаги будущих пожаров, но и придумать некую «формулу всеобщего счастья», которая могла бы вернуть Северному Кавказу славу бывшей «всесоюзной житницы и здравницы». Получалось все это не слишком хорошо.
В начале июня Козак направил в Москву доклад относительно ситуации в регионе. Выводы полпреда были для федерального центра совсем неутешительны. Говорят, что появление этой записки вызвало высочайшее неудовольствие. А это естественным образом активизировало поиски замены для полпреда ЮФО.
Меж тем Дмитрий Козак сделал именно то, что должен был сделать полпред в рамках своих непосредственных обязанностей: отследил ситуацию, попробовал ее исправить своими силами (не слишком удачно), после чего сигнализировал наверх о том, что необходимо самое серьезное вмешательство на самом высоком уровне. Ничего другого полномочный представитель президента в федеральном округе сделать и не может.
На самом деле год работы Дмитрия Козака на посту полномочного представителя президента в Южном федеральном округе стал самым неопровержимым доказательством того, что в существовании института полпредов нет никакого смысла.
<1>Президентский наместник потратил год на то, чтобы понять, что «сформировавшиеся во властных структурах корпоративные сообщества монополизировали политические и экономические ресурсы. Во всех северокавказских республиках руководящие должности в органах власти, наиболее крупных хозяйствующих субъектах занимают лица, состоящие в родственных связях между собой. В результате оказалась разрушенной система сдержек и противовесов, что приводит к распространению коррупции». Ну и соответственно, «произвол властей порождает у большей части населения социальную апатию. Во многих субъектах федерации власть не имеет существенной опоры».
Честно говоря, не густо для года работы. О том, что на руководящую работу в северокавказских республиках обычно берут по родственному признаку, известно давно. Как и о том, что кланы, которых не допустили до распределения пирога, бывают этим крайне недовольны. А те руководители, которых назначают из Москвы, либо играют по местным правилам, либо просто игнорируются кланами. Потому-то у них и нет пресловутой «существенной опоры».
Возможно, если бы у Козака были полноценные генерал-губернаторские полномочия, он бы справился лучше. Однако придуманная, как говорят, именно им функция под названием «полномочный представитель президента в федеральном округе» не предполагает решения серьезных проблем. Путинский наместник не может снять с работы всех глав субъектов федерации или предпринять любые другие решительные меры, которые, если и не изменят северокавказских управленческих традиций, то, по крайней мере, заставят кланы считаться с президентским наместником. Подпред может только «повлиять» или «доложить. Его полномочия позволяют «разрулить ситуацию», но ни в коем случае не решить проблему всерьез.
Может быть, «полувиртуальных» полномочий полпредов было бы достаточно. Но только при наличии у центральной власти внятного представления о том, что нужно делать.
Или хотя бы твердого понимания того, что Северный Кавказ - это не Сибирь, а Урал это не Северо-Запад и подходить к ним нужно по-разному.
Возможно, в Кремле и не понимают, что платой за отсутствие федеративной политики может стать исчезновение федерации.
А Дмитрию Козаку и повезло и не повезло одновременно. Редко бывает так, что человеку, замыслившему административный эксперимент, удается испробовать его на себе. Но если эксперимент неудачный, то и последствия приходится расхлебывать лично. В одиночку.
