Цивилизация
Убедительная победа Буша продемонстрировала сторонним наблюдателям ту Америку, которую извне, в том числе и нам из России, почти не видно. В стране, которая, казалось бы, является мотором модернизации, на огромном пространстве между двумя океанами там и сям проживает традиционалистское, консервативное население, сохраняющее довольно архаические представления о мире.
Американская пресса полнится статьями раздосадованных либеральных обозревателей, которые вынуждены признать, что поддержка этой, немодернизированнной Америки оказалась решающей в победе Буша. Поражение всегда горько, но такое поражение особенно — ведь традиционно как раз демократы числили себя партией, пекущейся о «простых людях», а опорой республиканцев являлся крупный бизнес.
Выдвинутый Биллом Клинтоном тезис «Все дело в экономике, дурачок!» оказался верным во время президентства Клинтона и обеспечил ему переизбрание на второй срок, но в нынешней кампании не сработал. За Буша проголосовали во второй раз, несмотря на ухудшение в экономике, на рост безработицы (впервые с Великой депрессии число рабочих мест уменьшилось за время президентского срока), огромный дефицит бюджета, снижение налогов, от которого больше всех выиграли богатые.
Выбор американцев можно было бы объяснить тем, что важнее материального благополучия для американцев оказалась безопасность, и потому они доверяют Бушу, который, как ни крути, после 11 сентября сумел защитить Америку от терактов.
Отчасти это правда. Примерно пятая часть избирателей говорит, что терроризм для них был самым важным вопросом при выборе кандидата и почти все они (86%) проголосовали за Буша. Но тех, для кого главным была экономика, тоже примерно пятая часть, и они-то голосовать за Буша не стали — в огромном большинстве (80%) эти рационально мыслящие избиратели отдали свои голоса Керри.
Зато те, кто пуще денег и безопасности озабочен соображениями духовного порядка и превыше всего ценит «моральные ценности», а таких даже немного больше, чем пятая часть, безоговорочно выбрали Буша (79%).
Эти американцы населяют «красную зону» — термин, активно используемый в эти дни либеральными комментаторами. «Красные», республиканские штаты, как можно было видеть на карте США во время выборов, занимают пространство пошибче нашего «красного пояса», а их красный цвет, разумеется, не имеет ничего общего с левыми идеями.
Обитатели «красной зоны» не просто прилежно ходят в церковь, но охотно именуют себя born-again Christians, то есть уверовавшими заново, с истовостью и неофитским пылом; столь же нерефлективна их любовь к Америке как воплощению добра и убежденность, что американские ценности безусловны и универсальны. Они с неодобрением, а то и ненавистью относятся к космополитичной массовой культуре больших городов, ко всяким чужакам, а также к либеральным социальным новшествам, которые оскорбляют их нравственность: праву женщины на аборт, ко всяким там однополым бракам, научным исследованиям, вторгающимся в природу человека, и особенно к секулярности.
Анатоль Ливен, автор недавно вышедшей книги об американском национализме, пишет, что Америка — «не вполне модернизированная страна», которая «по своим религиозным представлениям... гораздо ближе к развивающимся, чем к промышленным странам». Рассуждая о причинах этих культурных особенностей американцев, Ливен говорит, что, в отличие от Европы, Америка «не испытала почти ни одной из тех катастроф, которые пережила Европа за последние два столетия», и потому во многом сохранила мировоззренческую девственность. «Угрозы самому существованию европейской цивилизации... буквально выжгли из европейской культуры воинственный национализм, обращенный вовне. Кроме того, эти катастрофы содействовали дальнейшему подрыву религиозности».
Послевоенная Европа в муках решала, возможен ли Бог после Освенцима, а в Америке отношение к религии, да и к собственной стране, во многом осталось таким, каким было в Европе столетней давности, еще не пережившей мировых войн.
Разумеется, недомодернизированная часть американского населения сформировалась не сегодня — на любых выборах ее всегда принимали в расчет. Но на этот раз произошел явный сдвиг американского избирателя вправо, в сторону консерватизма, традиционных ценностей и религиозного фундаментализма. Важнейшей причиной стали теракты 11 сентября: чувство опасности толкало назад, к корням, страх усугубил недоверие к глобализованному внешнему миру, а чувство американской правоты усилилось оттого, что американцы ощутили себя жертвой.
Как бы то ни было, Джордж Буш, который, кстати, тоже относит себя к числу born-again Сhristians, пришелся по душе избирателям традиционалистского толка, потому что он неизменно демонстрирует простой и незамутненный взгляд на мир, где добро и зло четко разделены, причем добро непременно должно победить. Бушу, как и его избирателям, тоже претят всякие новомодные выдумки вроде однополых браков. Кстати, в штате Керри Массачусетсе однополые браки с недавнего времени разрешены, а примерно в десятке штатов происходивший одновременно с президентскими выборами референдум однополые браки запретил.
Буш обладает неколебимым чувством правоты, которое непосредственно следует из того, что он президент Америки; разве Господь попустил бы Америке стать самой сильной, если бы она не была источником и мерилом добра! А значит, то, что делает Америка во главе с Бушем, безусловно, хорошо и верно, тем более что он ведь не принимает ни одного решения, не посоветовавшись с Богом. Религиозность Буша исключительно простого свойства: это вера, которая позволяет переложить ответственность на Бога, а самому сохранять спокойствие и уверенность, несмотря на нарастание хаоса в Ираке, каждодневно гибнущих там американцев, позор «Абу-Грэйба» и гигантский дефицит бюджета.
Феномен традиционалистской Америки позволяет объяснить успех республиканцев на нынешних выборах (кроме победы Буша республиканцы упрочили свое положение и в обеих палатах конгресса), но успех Америки и ее главенствующее положение в мире, разумеется, обеспечиваются другими силами.
Кроме «красной зоны» существуют могучие центры современной цивилизации на обоих побережьях, где большинство голосует за демократов; не забудем, что преимущество республиканцев 2 ноября было убедительно, но все-таки невелико. Да и республиканский избиратель вовсе не состоит целиком из тех, кто верит в реальное существование дьявола и в то, что «содомитов» будут поджаривать на сковородке. Крупный бизнес по-прежнему за Буша, и можно предположить, что для него налоговые послабления куда существеннее, чем апелляция к фундаменталистским христианским ценностям.
Упрекая демократов за проигрыш, критики указывают на то, как ловко республиканцам удалось привлечь на свою сторону маленького «забытого человека» из глубинки, не растеряв главной опоры партии — корпоративную мощную Америку, эффективную, глобализованную управленческую элиту; верхушку самых богатых, среди которых республиканцев вдвое больше, чем демократов; образованный класс, среди которого у Буша тоже преимущество, за исключением самых образованных, тех, кого богатство знаний и широта представлений о мире толкает к гуманитарным вопросам и либерализму.
Пока Буш улыбается глуповатой улыбкой и по-свойски обращается к простому, провинциальному люду, на его кампанию работает огромная машина и орды искушенных, высокопрофессиональных политических специалистов. Может, они и числят себя чище душой, чем те, кто работает на демократов, но методы их работы далеки от простодушия.
Если сравнивать наших президентов, то и российскому свойствен упрощенный взгляд на мир и прямолинейное представление о добре и зле, хотя вид у него вовсе не глуповатый, а отсутствие ясноглазой безмятежности (да и откуда бы она в России!) позволяет предположить, что у Путина все же рефлексии будет побольше, чем у Буша.
Но главная разница, конечно, не в этом. Российская власть делает ставку не только на простое видение мира, но и на примитивные способы управления.
Политическое разнообразие устранить, политическую конкуренцию упразднить, лишние выборы убрать, ярких личностей упечь — при таком топорном управлении не только что повышения эффективности не добьешься, объект управления может просто разрушиться.
<1>Демократия заставляет применяться к избирателю, а он часто оказывается тупым, капризным, решительно не хочет входить в положение правителя и, чуть что, норовит от него отвернуться. Можно, конечно, попытаться просто задвинуть его в угол и править, не обращая внимания на его глупые пристрастия и желания. Но тогда и он заплатит правителю недоверием, неуважением, а кто побойчее, то и прямым неповиновением. А можно исходить из того, что человеческий материал, конечно, так себе, но, если как-нибудь найти к нему подход, подобрать ему правильного кандидата и убедить сделать выгодный для тебя выбор, глядишь, потом способнее будет управлять страной, причем вовсе не хватаясь поминутно за Евангелие, а поверяя свои действия сложным расчетом и глубоким анализом.
Современные методы управления, разумеется, не по мозгам неразвитому меньшинству, но при этом оно живет с ощущением, что правители разделяют его ценности, а его самого не держат за быдло и что можно добиться для себя достойной жизни, если стараться и жить по закону.
Так действует американская политическая система, из этого равно исходят обе партии. По мере приближения следующих выборов демократы непременно станут бороться с республиканцами за этого традиционалистского избирателя. И не беда, что сегодня просвещенные либералы, расстроенные неудачей на выборах, называют традиционалистов «другой Америкой». Демократическая партия предпримет все, чтобы они признали ее «своей»: Писание ли станут цитировать как проклятые или с удвоенным усердием разоблачать лицемерие республиканцев, которые талдычат про базовые ценности, а сами погрязли в корпоративных скандалах и толстосумам снижают налоги. А может, кандидат Хиллари Клинтон окажется привлекательней любых ухищрений. Первый в истории США президент-женщина — простой и мощный аргумент и для нью-йоркского либерала, живущего в однополом браке, и для простой прихожанки из Огайо.
