Недавно кинорежиссер Владимир Бортко приступил к съемкам сериала по роману Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита». О чем не замедлили сообщить СМИ, хоть это и не новость первого сорта. Не новость хотя бы потому, что эта попытка — пятая за последние два десятка лет. Причем пытались весьма маститые — Быков, Рязанов, Климов, но у них дело не пошло сразу. А вот Юрий Кара фильм якобы снял, но пленка мистическим образом исчезла. Впрочем, Воланд относительно кинопленок ничего не обещал — только о рукописях…
Что говорить, в России издавна что ни большой писатель — то культ. Есть культ Пушкина, поменьше культ Достоевского, культик Чехова, который уж заступил в век двадцатый, и можно было ожидать, что в эпоху кинематографа, радио, телевидения, интернета сердце и успокоится. И Антон Павлович замкнет пантеон культовых авторов, поскольку практически на нем закончился литературоцентричный русский век.
Не тут-то было. В прошлом веке обнаружился писатель, культ которого не только не утихает, но находит все новых приверженцев, некоторые из которых доходят до явного фанатизма. Речь, разумеется, о Булгакове. А еще точнее — об одном-единственном его произведении, романе «Мастер и Маргарита», хотя кинематограф отдал дань и «Белой гвардии», и «Собачьему сердцу».
Некоторые объясняют эту культовость тем, что Булгаков вывел на страницах романа сатану. Но, бог мой, сколько нечисти было до него на русских станицах — и Жуковский, и Погорельский, и Пушкин, и Одоевский, и Достоевский, и Белый, это уж не говоря о Гоголе, у которого черт на черте чертом погоняет.
Другое объяснение было бы, может быть, более корректным: никто в России не писал романа о Христе. Но и это верно лишь отчасти. Далеко не ходя, вспомним, что была написана «Легенда о Великом инквизиторе»; да и у Булгакова повествование о Христе — тоже лишь вставка.
Конечно, можно сказать и так: Булгаков писал легко, порой блестяще, а главное — с юмором. Но ведь у нас, на Руси, без юмора-то писал один граф Лев Николаевич. А что касается стиля, то были и не хуже юмористические образцы — хоть Зощенко.
Наконец, выбившись из сил, можно искать объяснение этого феномена в том, что и Христа в романе описывал советский человек, и Воланд под видом иностранца — важная метафора — разгуливал по предсталинской советской Москве. И что именно этот контраст вольной мистики и казенного атеизма и стал залогом столь оглушительного и прочного успеха. Да и сама судьба романа, предсказанная и зашифрованная в самом этом романе, тоже будоражит воображение. Впрочем, мало ли у нас не сгоревших рукописей всплыло через десятки лет после написания. А что до столкновения мистики и совка, так это тема не одного фельетона, причем писанного еще в те, 20-е годы…
Признаюсь, хоть ни одна их этих версий мне не кажется убедительной, но и собственной у меня нет. Здесь загадка, а ведь именно на чрезвычайной загадочности романа настаивают апологеты. То есть заколдованный это роман, так и говорят. Самое удивительное, что время от времени жизнь дает подтверждение этой точки зрения. О неудачливых кинематографистах мы уж говорили.
Но вот вокруг «нехорошей квартиры» на Садовой, в которой до самого последнего времени была мирная коммуналка, со времен Булгакова не расселенная, полтора десятка лет назад сложилась натуральная молодежная секта. Со своим культом, памятными датами и соответствующими «стрелками». Сейчас, правда, схлынуло, переключились на Толкиена… Есть близ Патриарших кафе «Кот Бегемот» — кстати, недешевое и вкусное. А какой скандал возник вокруг проекта скульптора Рукавишникова водрузить посреди пруда изображение примуса — того самого, что «починял» кот…
И чего вокруг романа только не было: камлания со вдовой писателя, появление все новых купюр, не говоря уж о всяческих литературоведческих изысках.
То есть культ, что бывает нечасто, прорезает все общество: от академических исследователей до школьников, распивающих пиво на ступенях подъезда квартиры воландовской компании и рисующих на стенах граффити.
~Между тем более или менее известно, что само начало своего романа — с отрезанной головой Берлиоза — автор позаимствовал у одного английского бульварного сочинителя, книжечка которого выходила одной из первых в знаменитой серии «Пингвин» и была переведена до революции. Известны источники и сказания об Иешуа — не синоптическое евангелие от Фомы, и об этом существует обстоятельнейшее исследование. Известны прототипы, адреса, жизненные праситуации отдельных сцен. Короче говоря, пресловутая загадочность могла бы уже и рассеяться в широких умах, а разгадки — осесть в диссертациях.
Ничего подобного не наблюдается. И та же попытка Бортко находится под софитами общественности: каково-то ему придется от лобового столкновения с сакральной книгой. Что здесь сказать? Знаю лишь один пример: Юрий Петрович Любимов почти четверть века назад инсценировал роман на Таганке — и постановка до сих пор в репертуаре. Сам мастер жив и здоров, дай бог всякому. А исполнитель роли Воланда Вениамин Смехов счастливо женат вторым браком и преподает сценическое мастерство американским студентам… Может, и нас пронесет.
Автор — обозреватель «Независимой газеты», специально для «Газета.Ru-Комментарии».