Цивилизация
Кто против кого?
Несмотря на формальное примирение с Тбилиси, ситуация в Аджарии может вылиться в вооруженный конфликт в любой момент. И тем более важно для России, в которой происходящее принимают как войну антироссийских сил с пророссийскими, понимать, что конфликт этот очень плохо укладывается в логику борьбы демократии и феодализма. Впервые в истории бывшего СССР демократам приходится бороться с монархией, причем не самой худшей из монархий.
В России ситуацию понимают примерно так. Президент Саакашвили (истинный патриот Грузии, марионетка США, «грузинский Жириновский», ненавистник России — нужное подчеркнуть) намерен всеми доступными ему способами подчинить собственной (законной/незаконной) власти территорию Аджарии, возглавляемую Асланом Абашидзе (крепким хозяйственником и другом России; сукиным сыном, но нашим сукиным сыном; совсем не нашим сукиным сыном; тираном и деспотом — опять же нужное подчеркнуть). России в этот конфликт (следует/не следует) вмешиваться, поскольку у нее (есть/нет) на территории Аджарии собственные интересы, а именно — военная база.
Однако реальность на порядок замысловатее.
Впервые чайные плантации в Чакви, набережную Батуми и местный городской сад имени Сталина я увидел в 1989 году, когда Аслан Абашидзе еще работал в Тбилиси — кажется, заместителем министра в каком-то министерстве. В последний раз я был в Батуми год назад, когда Аслан Абашидзе давно уже был полновластным хозяином республики и принимал нас со съемочной группой НТВ в своей резиденции. О том, что такое Аджария и ее политический режим в моем понимании, я не писал ни разу — во многом потому, что Аслан Абашидзе произвел на меня слишком сильное, слишком положительное и совершенно необъяснимое для человека либеральных взглядов впечатление. Теперь мне кажется, напрасно не писал.
Критики Аслана Абашидзе говорят о том, что аджарский режим не имеет ничего общего с демократией. И они полностью правы. Жители Аджарии еще в начале 90-х предпочли демократии иное государственное устройство — и, кажется, совершенно об этом не жалеют.
И именно сейчас, когда после фактического распада грузинского государства президент Михаил Саакашвили поклялся на могиле Давида Строителя воссоздать Грузию и полон решимости сделать это любой ценой, возникает несвоевременный вопрос: возможно ли объединение идей свободы и идеи монархии? А в случае с Аджарией мир и, в первую очередь, власти Грузии имеют дело именно с конституционной монархией, существующей уже как минимум пять веков, и монархией уникальной.
История черноморского княжества
В истории независимое княжество Аджария существовало лишь краткий период времени — с 1483 года по 1553-й. Первый и последний формально независимый князь Кахабер Абашидзе, потомок имеретинского рода, родственного Багратиони, путем интриг и войны добился от картлинского царя Константина II признания его самовластного княжеского достоинства и правил территорией Аджарии до 1520 года. Его наследник Георгий Абашидзе в 1553 году был вынужден сменить веру и стать Мемедом Абашидзе, наместником властителя Турции. Султан Сулейман Великолепный даровал наследнику Георгия, своему тезке, право наследования власти в санджаке Аджария. Так началась история Абашидзе-правителей, а с ней — история монархии, всегда существовавшей на правах автономии. Юсуф Абашидзе в 1848 году стал последним формальным монархом — управляющим княжеством в составе Турции; именно он впервые заявил о том, что Аджария является частью Грузии, и за это был разжалован, лишен права жить в Батуми и отравлен в ссылке в Трапезунд. Впрочем, это не помешало семье Абашидзе оставаться самым влиятельным семейством в Аджарии и входить в элиту грузинской нации. Внук Юсуфа Мемед-бег Абашидзе вошел в историю Грузии как человек, фактически вернувший Аджарию в состав страны после оккупации ее Турцией в 1918 году на правах автономии. И когда внук Мемед-бега Аслан Абашидзе в 1991 году возглавил Верховный совет автономной республики Аджария, это в Батуми мало кого удивило. Автономия и Абашидзе — в Аджарии синонимы.
История Аджарии, важнейшего порта на востоке Черного моря, территории грузин-мусульман, вечно вынужденной лавировать между Турцией и Россией, — это и есть история Абашидзе. И фактическая монархия в Аджарии, восстановившаяся в вечном статусе автономии с приходом к власти Аслана Абашидзе, местным населением ценится достаточно высоко.
Если бы Аслан Абашидзе ничем не отличался, например, от Муртазы Рахимова, его бы можно было только поблагодарить за проделанную работу и сделать следующий шаг — сменить феодальный режим демократическим, поскольку феодализм при всем уважении к личным качествам феодала не предполагает никаких личных свобод для большей части обитателей территории. В теории Михаил Саакашвили желает именно этого. Однако большая часть аджарцев, с которыми мне доводилось общаться, не жалуются на притеснения со стороны семьи Абашидзе. Им есть что терять.
Либеральная монархия
Начнем с того, что Аслан Абашидзе практически не имеет никакой необходимости в сборе с населения и с его бизнеса налогов. Это не афишируется, однако, смею уверить читателя, большая часть местного бизнеса, который просто физически не может контролироваться не слишком большой семьей Абашидзе, налогов не платит, поскольку государство Абашидзе в них не нуждается. Казна наполняется контролируемым правительством Аджарии Батумским портом. Порт, заметим, именно за последние десять лет намного обогнал соседний порт Поти в своем развитии — в основном за счет перевалки нефти и бункеровочного бизнеса, заправки нефтепродуктами судов всех флагов в Черном море, прежде всего турецких и российских. Именно нефтебизнес позволяет режиму Абашидзе, исправно перечисляющего в Тбилиси федеральную часть налогов, не слишком обременять подданных поборами. И если кто-то думает, что население Аджарии брошено на произвол, то это не так: во избежание недовольства населения социальную сферу в Аджарии власти финансируют неплохо.
Так, вряд ли кто-либо в остальной Грузии знает, что Верховный совет Аджарии закупил десяток вертолетов для глав районных администраций. Абашидзе объясняет это тем, что в зимнее время в горные районы нельзя проехать на машине. Деньги в крупнейшем банке республики, Морском грузинском банке, находящемся под контролем Абашидзе, на кредитование этого совершенно безумного на вид проекта нашлись, равно как нашлись они и на пилотный проект строительства под Батуми завода по сборке легких самолетов. И они находятся на массу социальных проектов — от детского оперного театра до содержания крупнейшего в регионе ботанического сада.
Режим монархии в небольшой республике позволяет Аджарии до предела упростить множество формальностей, наблюдаемых в большом государстве во всех сферах жизни: бюрократия в Аджарии гораздо компактнее, чем в Грузии. Тем временем уровень жизни в Аджарии в несколько раз выше, чем в соседних районах Грузии; разница порой просто разительна. Правда, высокими пенсиями и пособиями по безработице в Аджарии население не балуют. Но для Грузии, в которой пенсия в $4 в месяц еще несколько лет назад была реальностью, этим никого не удивишь. А вот бесплатной медициной, существующей за государственный счет, вполне. Впрочем, и частная медицина в Батуми процветает в той мере, в которой она необходима не слишком большому населению. По крайней мере, тот факт, что московская строительная корпорация «Конти» в 2003 году после визита в Батуми Юрия Лужкова начала строительство в Батуми целого квартала элитного жилья, позволяет судить о доходах местного среднего класса, в который входят и местные медики. Заметим, семья Аслана Абашидзе в таком количестве квартир, которое предполагает построить «Конти», никак не нуждается, с жильем у нее все в порядке. Немаловажный момент — создание Абашидзе Батумского университета. Уверяю, столько денег в строительство здания учебного заведения не было вложено нигде на просторах бывшего СССР с 1991 года. При СССР университета в Батуми не было.
При этом никаких принципиальных ограничений на въезд и выезд с территории Аджарии просто не существует: грузинские граждане, разумеется, если речь не идет о политических визитах, вольны перемещаться в Батуми и обратно сколько душе угодно. Религиозная свобода в Аджарии — местный конек. При большом количестве новопостроенных мечетей глава государства придерживается православия, поэтому строительство мечетей конкурирует со строительством храмов, хотя власть подчеркивает свою светскость: освящение очередного пивзавода в Батуми, в отличие от Москвы, всегда частная инициатива. На государственные деньги в центре Батуми построен и католический храм — в основном для моряков из католических стран. Ущемления художников, архитекторов, музыкантов в Аджарии не замечено, поскольку до их частного самовыражения монарху мало дела. Аслан Абашидзе — весьма флегматичный монарх, вывести его из себя требует усилий.
Свобода печати, еще одна важная составляющая личных свобод, в Аджарии своеобразна. Несмотря на свободу распространения любых газет и журналов на любом языке, кроме грубо порнографических и откровенно антиправительственных, СМИ в Аджарии в основном подконтрольны государству. Так, местный телеканал «Аджара» возглавляется по совместительству главой департамента информации местного правительства. Однако «Аджара» — единственный телеканал в Грузии, вещающий на грузинском и русском языках на все Черное море, а по спутниковым каналам — в Европе и США, и, как ни удивительно, этой монополией на информацию на грузинском для всех грузин за пределами страны «Аджара» особенно не злоупотребляет. Новости на «Аджаре», кстати, не признающей копирайтов и транслирующей в эфир в основном российское и голливудское кино, подчеркнуто корректны, в них практически никогда не содержится собственных комментариев, только информация из российских, грузинских и западных информагентств. Фактической цензуре подвергаются лишь сообщения, касающиеся самого Аслана Абашидзе и его политики.
Но это, как и фактический запрет на создание политической оппозиции в Аджарии, и есть, пожалуй, крупнейшие издержки монархии для аджарцев. Удивительно, но большая часть свобод — от независимого суда до защиты государством имущественных прав — обеспечиваются в монархическом Батуми едва ли не лучше, чем в демократическом Тбилиси.
Медвежий угол
Не следует забывать, что нынешний глава Верховного совета (монархиям свойственен крайний консерватизм, и то, что Аслан Абашидзе не захотел менять полученный им в 1991 году титул, — важный штрих к его портрету) пришел к власти в обстоятельствах чрезвычайных. Свой княжеско-советский пост он получил, изолировав Аджарию от Грузии, в которой с 1992 года, по сути, шла перманентная гражданская война. Вторая заслуга Абашидзе — жесткая ликвидация криминала в 1992–1993 годах. Вернуться в 1991–1992 годы — это кошмар, ради которого готовы были бы терпеть минимум демократических свобод не только в Аджарии, но и во всей Грузии.
Разумеется, княжение Аслана Абашидзе создает для жителей Батуми и окрестностей свои проблемы. Например, Аджария фактически лишена «большой» промышленности, да и в целом являет собой в сравнении с крупными городами Причерноморья, по большому счету, медвежий угол, не имеющий особых перспектив разбогатеть. Как и во всей остальной Грузии, семейственность является основой кадровой политики во всех сферах деятельности. Коррупции в Аджарии в общечеловеческом понимании просто не существует, поскольку члены семьи Абашидзе (сын его, например, занимает пост мэра Батуми) и приближенных семейств фактически живут на полном обеспечении автономии и в такой глупости, как кража собственных денег, не замечены. К тому же сам Бабу, судя по его резиденции, не жалует бытовую роскошь, хотя и не аскет. Однако в бизнес, связанный с интересами близких монарха, по всей видимости, посторонние не допускаются.
Тем не менее соседние части Грузии в сравнении с Аджарией выглядят настолько неблагополучно, что неудивительно, что при первых же намеках на конфликт с Тбилиси местное вооруженное ополчение не пришлось долго собирать. Полторы тысячи местных грузин очень легко взяли в руки раздаваемое властями оружие. Неудивительно, что даже после формального перемирия феодал Абашидзе не стремится отбирать у граждан розданные «калашниковы». По большому счету, он мало чем рискует. Для местного населения оппозиционные настроения еще менее характерны, чем для России антипутинские, а к оружию местные жители относятся со спокойствием обитателей США.
Объединенные грузинские эмираты
И вот именно с этим уникальным государственным образованием, имеющим шансы стать в будущем практически либертарианской монархией, умудрился поссориться Михаил Саакашвили. И это неудивительно: единого мнения о том, возможно ли совмещение личных свобод и монархического принципа, в мире не существует. И тем более не существует ответа на вопрос, может ли монархия быть составляющей федеративного демократического государства; таких прецедентов в мире нет.
То, что встретившийся в Батуми с Абашидзе грузинский президент несколько умерил тон критики аджарского режима, дает надежду на то, что эксперимент в Аджарии продолжится. Альтернатив, не связанных с гражданской войной, ему пока все равно не видно. В одной из старейших монархических династий мира, вероятно, понимают, что любой вариант выхода из сложившегося статус-кво Грузии и Аджарии слишком опасен, а опыт улаживания конфликтов с гневным сувереном у князей Абашидзе имеется.
Очень вероятно, что режим Абашидзе легко пойдет на демократические уступки режиму Саакашвили. В конце концов, Саакашвили не Сулейман Великолепный, и в его действиях есть своя логика: в XXI веке монархия должна иметь очень веские оправдания своего существования.
В этом свете наличие под Батуми российской военной базы — достаточно маловажная подробность. Будущее Аджарии зависит от этой базы в минимальной степени. 95% личного состава ее — жители Аджарии, и в этом смысле она мало отличается от 25-го батальона армии Грузии, также расквартированного в Аджарии. Эта военная база будет служить интересам России только до тех пор, пока политика России служит интересам Аджарии. Роль России в происходящем вообще сильно преувеличивается. Режим Аслана Абашидзе зависит от России никак не в большей степени, нежели остальная Грузия, а семья Абашидзе — прагматики и большой ностальгии по СССР, во времена которых ее представителей расстреливали, ссылали в Сибирь и выселяли из Батуми, не испытывает.
~ Странно лишь, что Российская Федерация, крупнейшее в мире федеративное государство, смогло помочь Аджарии лишь приездом мэра Москвы Юрия Лужкова и двух оппозиционных деятелей из блока «Родина» да вялыми заявлениями МИД России о недопустимости силового решения конфликта. Грузия, несмотря на отчетливо унитаристские стремления нового грузинского президента, имеет максимум шансов сохраниться как государство, в которое входят и Абхазия, и Южная Осетия, и Аджария, именно в виде федерации или конфедерации. Для того чтобы поддерживать Аслана Абашидзе, российским либералам, до сих пор имеющим вес в политической жизни, достаточно всего лишь посмотреть на ситуацию не глазами соратников Дмитрия Рогозина, видящих в правителе Аджарии «нашего сукина сына», а более трезвым взглядом. Федеративная Грузия ничем не хуже для грузинского народа, чем Российская Федерация для России, а вот новая война в Закавказье не нужна совершенно ни русским, ни грузинам. Аслан Абашидзе, все последние годы говорящий о новых принципах воссоздания Грузии, заслуживает того, чтобы его аргументация в споре выслушивалась не менее внимательно, нежели аргументация Михаила Саакашвили.
