Цивилизация
Российские партии из маргинального эшелона ввязались в борьбу за третье место на парламентских выборах. Их надежды основаны на вере в совокупный потенциал предвыборных блоков, объединяющих сразу несколько партийно-политических образований. Однако проблема состоит в том, что в политике достичь заметных результатов путем простого арифметического сложения партийных единиц невозможно.
2 июня фрагмент «Либеральной России», руководимый Виктором Похмелкиным, Республиканская партия России Владимира Лысенко, движение «Вперед, Россия!» Бориса Федорова и Движение автомобилистов России (сокращенно ДАР — тоже Похмелкин) соединили усилия для достижения публично заявленной цели — «бронзы» на выборах. Тот же результат был обещан Борисом Березовским для «своей» «Либеральной России». Судя по логике политического процесса, на аналогичную позицию в итоговой турнирной таблице охотно претендовали бы и традиционные крупные партии, и еще находящиеся в строительных лесах блоки умеренного народно-патриотического движения (в том случае, если они пойдут отдельно от Геннадия Зюганова, что, впрочем, смертельно опасно для рейтингов). Словом, нет такой партии, помимо «Единой России» и КПРФ, которые бы не хотели «забронзоветь», получив почетное третье место.
До выборов осталось чуть более полугода, а предвыборное поле то покрывается утренним туманом, то плывет в разные стороны и все никак не обретет окончательных ясных очертаний. Посевная пора задержалась, и брошенные в густо унавоженную предвыборную почву здоровые зерна и ядовитые зубы могут не дать всходов к положенному сроку. Но в том-то и состоит особенность электорального процесса, что некоторые политические культуры могут давать по два, а то и по три урожая в предвыборный год.
Взять хотя бы конфигурацию державно-коммуно-патриотических сил. В качестве фигуры сеятеля здесь готовы выступить и Геннадий Зюганов, и Сергей Глазьев, и Геннадий Семигин, и Геннадий Селезнев. Каждый претендует на самостоятельную роль. Наибольшие шансы заново перепахать левое поле имеет именно Глазьев, но это вопрос его решимости: одно дело попасть в Думу в качестве второго или третьего номера списка КПРФ и уже затем выстраивать карьеру лидера и совсем другое — пойти уже на ближайшие выборы самостоятельно при поддержке многочисленных, но маргинальных левонационалистических партий и движений. Во втором случае есть риск совершить фальстарт, который для перспективного политика хуже, чем сохранение себя в тени Большого Вождя.
С блоком Похмелкин — Федоров — Лысенко уже другая история. Это союз политиков, не желающих объединяться с партийным «крупняком». Несмотря на дальнейшее дробление «Либеральной России» — вплоть «до мышей», — Виктор Похмелкин не вернулся в СПС и не сомкнулся с «Яблоком», а продолжил самостоятельное движение с рейтингом ниже одного процента к третьему месту на парламентских выборах. Борис Федоров, не в пример предыдущей электоральной гонке, тоже предпочел самостоятельную стезю. Впрочем, после кампании против Анатолия Чубайса, которую он вел в одиночку, но весьма успешно, соединение с СПС было бы не вполне логичным. Хотя, будь на то добрая воля, Федоров мог бы поучаствовать в выборах московского мэра от «Союза правых сил». У Бориса Григорьевича нашлась отговорка — назначение Альфреда Коха руководителем предвыборного штаба: два человека одинакового темперамента и в самом деле едва ли ужились бы друг с другом.
И вот теперь либеральная птица-тройка, проигнорировавшая место в обозе СПС, несется по электоральному полю самостоятельно. Однако вместо трех лошадиных сил получается в лучшем случае одна, потому что воз русского либерализма невероятно тяжел, не говоря уже о том, что личная капитализация белых лошадей, даже при поддержке передовых автомобилистов из движения с каким-то набоковским названием ДАР, недостаточна для того, чтобы всерьез претендовать на призовые места.
~В результате электорат раскалывается до ничтожных величин. Избиратели мечутся не только между крупными, но и мелкими партиями, колеблются, обнаруживают готовность голосовать за случайные фамилии, лозунги, идеи. В этом смысле у небольших маргинальных блоков есть шансы набрать более одного процента. При этом «диванные» партии могут конкурировать в том числе и, например, с Партией справедливости и порядка — фантомом, придуманным социологами из ФОМа. В одном случае избиратель реагирует на позитивные понятия «справедливость» и «порядок», полагая, что существование такой партии может быть вполне реальным. (Если уж в стране есть Партия жизни — о чем тут вообще говорить.) В другом — голосует за фамилии: в конце концов, в России найдется немало избирателей, которые вспомнят о Борисе Федорове и которым была симпатична его бескомпромиссная манера вести публичные дискуссии.
Тем не менее судьба «бронзы», какой бы интригующей не оказалась предвыборная кампания, более или менее ясна. На дворе уже не ельцинская эпоха, но ее инерция такова, что на этих выборах за третье место, как и в прошлом веке, будут бороться ЛДПР, «Яблоко» и СПС. Причем каждая — с риском не преодолеть пятипроцентный барьер. В пределах социологической погрешности.
