Цивилизация
Наблюдая происходящее в России накануне наступления нового 2016 года, невольно сравниваешь все с событиями годичной давности. Всего лишь 12 месяцев назад правительство казалось полностью погруженным в экономические проблемы, руководство Центрального банка на срочном ночном заседании на треть повышало базовую ставку, граждане атаковали магазины и автосалоны, стремясь избавиться от обесценивавшегося рубля. Все происходящее, каким бы драматичным оно ни казалось, свидетельствовало об одном: общество столкнулось не только с непривычной, но и воспринимавшейся как мимолетная ситуацией.
Любая паника, где и как бы она ни случалась, подчеркивает отклонение от нормы.
Кризис может восприниматься как закономерный или ничем не спровоцированный, но и в первом и во втором случаях он выглядит временным и преходящим. Сама по себе «чрезвычайщина» в такие моменты указывает, как это ни странно, на относительное здоровье и экономики, и, что еще важнее, общества, как реакция на легкий удар молоточком чуть ниже колена подтверждает нормальность человеческих рефлексов.
Прошел год, и сегодня отчетливо видно, что ничего чрезвычайного в нашей жизни не происходит. Население привычно бродит по магазинам, не находя в них части привычных продуктов или констатируя, что большинство имеющихся становится все дороже. Президент неназойливо критикует правительство, указывая на необходимость борьбы с ростом цен и наполнения магазинов «дешевыми, но качественными отечественными товарами». Предприниматели обмениваются мнениями о растущих налогах, ограничениях и запретах, сокращающемся спросе на товары и услуги и необходимости изыскивать все возможные резервы, чтобы «остаться на плаву». Власти отвечают заявлениями о приверженности идеям «неповышения налоговой нагрузки до 2018 года».
Оппозиция вскрывает вопиющие факты о сращивании правоохранительных органов с преступными сообществами, и с соответствующими материалами. Согласно опросам, с ними знакома чуть ли не десятая часть взрослого населения страны, однако даже немногочисленные протестующие отказываются блокироваться с политическими противниками режима, считая их предателями и пятой колонной.
Граждане, которые на протяжении последних лет могли позволить себе отдых разве что в Турции и Египте, радостно приветствуют решения президента об участии российских военных в операции в Сирии и правительства — о запрете полетов в те же Египет и Турцию. И ничто из этого не вызывает не только резонанса, но, я бы даже сказал, заметного интереса у большинства россиян.
Между тем за этот год в экономике случилось много примечательного — такого, что в прошлом наверняка привлекло бы пристальное внимание людей.
Доллар, который быстро упал в начале весны, мало-помалу вернулся к историческим максимумам по отношению к рублю, сократив выраженную в валюте среднюю зарплату россиян до уровня начала 2005 года. Нефть за этот год потеряла около 40% своей стоимости, даже если сравнивать с не самыми высокими котировками января — февраля, и это значит, что российский экспорт в 2016 году сократится вдвое по сравнению с показателями 2014 года.
Перекрытие каналов экспорта качественной европейской продукции привело к тому, что, даже по относительно официальным данным, более половины продаваемых в стране сыра, масла и молока можно считать фальсификатом, при этом цены растут «по всему фронту», а инфляция в декабре ускорилась по сравнению с ноябрьской в два раза.
Уходящий год стал единственным в истории нашей страны, когда оказался заметен нарастающий уход иностранных компаний из России как с рынка, работа на котором попросту не имеет в ближайшие годы перспектив. И подчеркну еще раз: ничто из отмеченного не привлекает особого внимания.
Это означает только одно:
в отличие от 1998, 2008 или 2014 годов, кризис стал восприниматься в России как нечто обыденное.
Это огромный успех российской власти: народ окончательно превратился в безмолвную массу. Даже многократно обсуждавшийся протест дальнобойщиков не привлек к себе широкого внимания и не породил волны поддержки не потому, что их требования показались кому-то несправедливыми, а скорее, потому, что все хорошо понимают: против пожеланий власти народ бессилен, и ничего не изменится, сколько ни протестуй.
Население действительно перестало так пристально, как прежде, следить за курсом доллара, смирившись с тем, что страна деглобализировалась и нужно переходить на пошехонский сыр и белорусскую мебель, так как альтернативы им нет и не предвидится. Стало понятно, что любое развитие международной обстановки не приведет ни к отмене санкций, ни к притоку в Россию инвестиций, и это означает, что со снижением уровня жизни придется смириться на несколько лет.
Власть действует ровно в том же ключе. Она давно уже не борется с кризисом — она привыкает сама и приучает народ жить в состоянии кризиса. Не обсуждаются ни повышение зарплат бюджетников, столь популярное в 2009 году, ни новые инвестиционные проекты, с помощью которых мечтали восстановить экономический рост в 2014-м. Совершенно очевидно, что уже никто не готов настаивать на сохранении «управляемого» курса рубля и, если нефть упадет ниже $30 за баррель, рубль уйдет выше 90 руб. за доллар просто потому, что правительству необходимо балансировать бюджет, а растрата последних резервов возможна только в начале 2018 года, когда нужно будет шиковать во время очередной президентской предвыборной кампании.
Вся «стратегия» видна как на ладони: к кризису нужно привыкнуть. Следует меньше тратить, ограничивать потребление (понятное дело, что кое на кого это не распространяется, но так было всегда), не запускать новых проектов — в общем, ждать.
Общество постепенно переходит в стадию анабиоза, своего рода зимней спячки, восстать из которой оно сможет, когда нефть вернется к $120 за баррель...
Когда Запад осознает, что он был неправ в отношении Крыма и Украины... Когда Америка решит, что Россия нужна ей для борьбы с глобальным терроризмом или для чего-то еще... Когда... В общем, когда-нибудь: конкретные сроки сейчас никто называть не собирается.
Может статься, что все это часть гениального «плана Путина», реализуемого «Единой Россией». Ведь много лет назад эта партия наверняка неслучайно избрала своей эмблемой медведя — это единственное в нашей стране крупное животное, которое, когда оно сталкивается с неблагоприятными климатическими условиями и недостатком жратвы, просто уходит в спячку. Уважаемый политический класс еще в начале 2000-х вежливо предупреждал своих подданных о том, какой путь борьбы с трудностями он выберет в будущем, и, как и всегда прежде, он их не обманет.
В 2014 году Россия прошла через две мобилизации — воображаемую и реальную.
Первая была связана с событиями в Крыму и на Украине, в которых поучаствовали хоть сколь-либо активно не более пары процентов россиян, но которые ментально сплотили население и придали ему ощущение чего-то великого, что, несомненно, грядет в ближайшем будущем.
Вторая случилась в конце года, когда народ метнулся в магазины скупать еще не подорожавшие товары и в обменные пункты за иностранной валютой, эта мобилизация затронула большинство населения страны и была куда «реальнее» первой.
В 2015 году мобилизаций не было вовсе: сирийская операция, как сейчас хорошо видно, не тронула практически никого, невероятно низкой была реакция на предположительно сбитый террористами в Египте пассажирский самолет (в течение года в интернете о нем писали почти в семь раз меньше, чем о малайзийском лайнере, рухнувшем на Украине полтора года назад), экономические протесты закончились, не начавшись (даже в Пикалеве реакция власти на куда менее значительные выступления была намного расторопнее). В общем, сегодня вся Россия представляет собой территорию, к которой приложимы слова известной песни: «...все здесь замерло до утра». Когда наступит это «утро», мы, думается, узнаем еще не скоро.
Спокойного вам сна в 2016 году, дорогие россияне!
