Цивилизация
Я до конца не верил, что Путин таки сдаст свой пост. (Многие и сегодня не верят, но, тем не менее, по документам все в порядке. Даже если человек записывает дачу на тещу или на брата, держа ее за свою, так имеет право.)
Думаю, Путин недобро смотрел все годы своего правления на защитников формальной неприкосновенности Конституции. Он, мне кажется, думал: а где они были, когда основной закон нарушали при Ельцине? Почему одним можно, а другим нельзя? Где были радикалы, когда ЕБН откомандовал один срок и передал власть регенту? Где это у нас в Конституции прописан регент?
Что, что? Какой регент?
Как какой? У нас один всего и был, и фамилия его всем известна: да, известна, нечего ее трепать лишний раз на ночь глядя, а то накличешь. И вот получается, что регента можно ставить, и даже сама Альбац слова не скажет, а вот Путину нельзя всенародно избравшись пойти на третий срок. Что за двойные стандарты? Ну, кто гневно клеймил Бориса Абрамыча, абсолютно всенародно не избранного регента? Может, «Эхо» его полоскало? Требовало арестовать за незаконный захват власти? Не припомню такого.
Я слышал только оправдания задним числом. Типа:
— В науке есть такое понятие — неконституционные центры власти. В разные времена в разных странах эти центры находились в разных точках. В Латинской Америке это армия, особая роль которой (в основном речь шла про офицерский корпус) даже была закреплена в некоторых конституциях. В Штатах к моменту ухода Эйзенхауэра с поста это был военно-промышленный комплекс. В некоторых странах эту роль играли спецслужбы. В России — так получилось — внеконституционным центром стали люди, которых принято было называть олигархами. С их стороны это была попытка извлекать сверхприбыль не из конкурентных преимуществ и даже не из экономики, но из политики. Все помнят, что со здоровьем Бориса Николаевича тогда было просто несчастье. Так произошел переход к прямому управлению Березовским государством. При том, что никто не предоставлял ему права рулить страной. На тот момент это был объективный процесс. Олигархи в отсутствии государства обладали гигантскими ресурсами, волей и желанием власти. А внутри властного аппарата не было достаточного количества сил, которые могли бы объявить этому явлению открытую войну... Ну, не войну, так хоть вызов бросить... Спецслужбы вынуждены были затаиться и скрежетать зубами. Делам, которые они докладывали наверх, не давали хода. Они могли только копить досье... У Березовского не было легитимности в управлении телеканалом ОРТ (а только 49 процентов акций против 51 процентов государственного контрольного пакета), но он управлял. По той же схеме он рулил и страной, не имея на то никаких оснований, — все это было сделано на устных договоренностях.
Конец цитаты.
Оправдания вялые…
А тут еще такая тема. Березовский — при всей нелегитимности своей власти — однако ж, командовал страной, как мог, и все его слушались. Сопротивление ему если и было, то милое, домашнее, по схеме французской Resistance, — но не белорусских или там югославских партизан. По сроку давности, по факту, он становился как бы реальным вождем. Элита, и госаппарат, и спецслужбы вместо забастовок, и покушений, и дворцовых переворотов, и политической эмиграции или террора демонстрировали полную лояльность! По понятиям, Березовский был в своем праве. И вдруг его вероломно свергают. Психологически его позиция довольно сильна. Так что понятно его возмущение, его негодование, его обида. С его точки зрения, он хотел всего лишь восстановления справедливости!
Говорят о том, что ровно в мае 2000 года Березовский объявил, что хочет командовать. А Путину предлагает быть только формальным президентом, каким раньше был Ельцин при регенте... А Путин не согласился, решил стать настоящим президентом. Для Березы это был, наверное, неприятный сюрприз. Полная неожиданность! (Потом Путин «шутил», выступая перед комитетчиками, что задание по внедрению во властные структуры им выполнено. Блестящая операция.)
Чиновники, когда им напоминают, что они послушно ходили под Березовским, в свое оправдание кивают на Путина: «И он тоже! Он ведь был высокопоставленным чиновником в то время!»
И то сказать. Получается, как ни странно — хотя это простая мысль, — что он был один из тех, кто работал на Березу, кто ходил под регентом. Это был полковник Исаев, который косил под Штирлица. Удачно причем. Очень профессионально, это я без иронии, в данном случае. Штирлиц делал вид, что он под Мюллером, и Мюллер верил…
Но он умело, как Штирлиц, занимался саботажем… И не он один. Основных решений регент принять не мог ввиду патриотического саботажа чиновников – вот все-таки умеют они саботировать, тут с ними никто не сравнится… Например по этой схеме чиновники в штатском скрыли от чекистских либерально настроенных начальников шпиона Эймса. Им говорили: а ну-ка принесите досье крота! (Чтоб отдать американским «друзьям», как отдали тем схему прослушки в здании американского посольства в Москве…) Да, так они совершили должностное преступление, не первое и не последнее — лишь бы для Родины.
Это можно описать в стилистике приключенческого фильма «сколько-то мгновений весны».
«Путин топил камин и размышлял, как бы ему, служа у олигархов, сорвать заключение ими сепаратного мира с американцами. И не позволить им продать наши атомные бомбы тем же американцам. Он понимал, что... он думал о том, что...» — в таком духе.
Никогда еще он не был так близок к провалу, как в начале марта 2000 года. Он был один, без связи, рассчитывать ему было не на кого. Он даже не мог себе позволить откровенных разговоров с коллегами, потому что доверять не мог никому. У него было много оснований для печальных мыслей, информации к невеселому размышлению. Не надо забывать, что еще совсем недавно он был замглавы администрации и курировал регионы, что он был главой контрольного управления и т. д. Это был сверхинформированный человек. Информации много, но как передать ее своим? И где свои, есть ли они? Или все кончено?
Как же тяжело одному...
Он, изучив ситуацию, рассмотрев людей вокруг, осмыслив картину регентства Березовского, разочаровался в русской элите. И подумал об этих людях:
— Они ничего не могут, только на посылках быть у Березы. Ни покушения, ни дворцового переворота... Ладно, пусть будет регент, если нельзя поставить нормального президента! Но тогда уж поставить кого-то вменяемого, чтоб действовал в интересах страны. Нет! Они все думали только о своей безопасности и личном благополучии. Что делать? Что-то надо делать. Но это потом. Пока главное — уцелеть, выжить. Надо действовать так, чтоб не выдать себя. Если не он, то больше никто...
Он строил планы на будущее, он уже знал, что будет делать и в каком порядке. Он знал еще в том далеком марте 2000-го, что будет воевать с боевиками, отстранит Березовского, отнимет телеканалы у оппозиции, возьмет под контроль финансовые потоки, примется спорить с американцами, даст денег военным… Он тайком перелистывал бумаги с секретной информацией о движении денег, он листал досье на людей, которые зарабатывали на чеченской войне, он думал о нищих офицерах — и от злости на его глаза наворачивались слезы.
Но главное было, повторял он, не выдать себя. Надо изображать из себя серого подполковника, неудачника, скучного исполнителя.
Иногда он назначал встречу с любимым артистом Любшиным, из-за которого он собственно и стал чекистом — после просмотра фильма «Щит и меч». С Любшиным они пили пиво и говорили о жизни, а еще об актерском мастерстве. Вот как тот играл роль Иоганна Вайса, как прикидывался наивным и простодушным? Будучи серьезным шпионом... Как надо одеваться, какая мимика, жесты, какие слова говорить и как опускать глаза, чтоб к тебе никто не отнесся серьезно? Конечно, в школе КГБ этому учили, но надо было еще раз подстраховаться, хоть как-то уменьшить гигантские риски. Слишком много было поставлено на карту.
Штирлицу было даже легче. Как бы тяжело и невыносимо тому ни было, он знал: в Москве, в Кремле — свои. А Путину было тяжелее: Кремль занят противником.
Схема олигархов — в первую очередь Березовского — была простая. Надо подчинить Москву Вашингтону, но секретно, никто не должен догадываться. И тут надо найти номинального президента, который командовал бы от имени Америки — но так, чтоб такого на него не подумали! Поставить либерала, профессора какого-нибудь? Нет. Вот кто Америку больше всего ненавидит? Военные. Вот, значит человека в погонах надо! А уж если смотреть на служивых, там чекисты — первые ненавистники Америки. Чекиста поставим! Но такого — скромного, исполнительного... Хорошее прикрытие!
И теперь эта операция разворачивалась. Путин стал именно этим кандидатом. Оберштурмбанфюрера Штирлица готовились сильно продвинуть по службе, поскольку он истинный ариец и верно служит рейху. Но назначение может сорваться, если он засветится, как полковник Исаев.
Никогда еще Путин не был так близок к провалу…
Дальше вы все знаете. А продолжение следует. Другой вопрос – какое.
«А вас, Штирлиц, я попрошу остаться».
Такая фраза была сказана в конце очередной серии. Штирлиц оборачивался — и оставался.
Что будет дальше?
Об этом мы все узнаем в следующей серии…
