Цивилизация
Оказывается, наша держава сохранила фирменное умение опровергать законы природы, истории и экономики. Предсказатели опять осрамились. На пике нефтедоходов капиталы лавиной уходят из России, вместо того чтобы, подчиняясь научно обоснованным правилам, стекаться к нам со всего мира.
Давайте не будем преуменьшать масштабы этого экономического чуда, зрителями которого мы стали в последние месяцы. Ведь экономика наша считается простой и предсказуемой, потому что стоит на торговле нефтью, газом и мазутом. И знающим людям до самого недавнего времени удавалось угадывать, как она себя поведет, если нефтяная цена сыграет вверх или вниз.
Если вверх, то рубль должен крепчать, акции наших компаний подниматься, а иностранные капиталы (это такое политкорректное название для капиталов российского происхождения, удравших когда-то за границу) валом валить обратно на старую родину в надежде на великий навар. Ну а когда нефть играет вниз, то все наоборот: рубль падает, акции дешевеют, а деньги спешно эвакуируются в безопасные края.
Опираясь на эту, еще не опровергнутую тогда научную доктрину, Банк России прошлой осенью изготовил три сценария на нынешний год. Самый скептический (при цене нефти Urals $60 за баррель) предусматривал, что годовой отток капитала из России составит $15 млрд. Самый лучезарный (при $90) предвещал приток в $20 млрд. Примерно нулевой баланс притока-оттока денег предсказывал и Алексей Кудрин — исполняющий обязанности записного пессимиста в кругу главных наших начальников.
Вот и верь после этого в науку с ее потугами понять, что у нас может произойти, а что не может. Прогнозы рухнули, а матерые пессимисты оказались наивными оптимистами. И это при том, что
средняя цена Urals в нынешних январе — апреле достигла вовсе не $90, а добрых $107, т. е. оказалась в 1,4 раза большей, чем год назад. И при такой-то благодати за первые четыре месяца этого года чистый отток капитала из страны достиг примерно $30 млрд (год назад в те же месяцы утекло только $13 млрд).
Рубль практически не крепчает, акции российских компаний плавно, но уверенно идут вниз.
Если верить науке, то все должно было обстоять ровно наоборот. Ведь $107 за баррель — это цена не просто большая, а фантастическая. На сколько-нибудь протяженных отрезках времени нефть никогда выше и не стояла. В среднем за первые 9 месяцев 2008-го, штурмуя свои исторические вершины перед тем, как рухнуть, нефтяная цена была ровно такой, как сейчас, в январе — апреле 2011-го. А за последний целиком жирный 2007-й так и гораздо ниже — только $70 за баррель, и этого оказалось тогда достаточно, чтобы чистый годовой приток капитала в Россию достиг $82 млрд, в том числе за первые четыре месяца 2007-го — почти $33 млрд. Столько же, сколько сейчас, но с противоположным знаком.
С чем сравнить этот сегодняшний незапланированный убыток? Разумеется, с незапланированным прибытком, возникшим из-за того, что нефтяные цены-2011 оказались выше самых наглых прогнозов. Год назад, за январь — апрель 2010-го, экспортная выручка России составила $125 млрд. За первые четыре месяца 2011-го она выросла примерно до $155 млрд, т. к. 70% нашего экспорта составляет нефть и другие энергоносители, резко подорожавшие вместе с нефтью. Но внутри страны эти деньги не задержались.
Дополнительный нефтяной барыш первых четырех месяцев этого года ($30 млрд) по случайному или неслучайному совпадению как раз и равен вышеупомянутому оттоку капитала, произошедшему за то же время.
При любом способе истолкования совпадение, согласитесь, интересное.
Чтобы подсластить эти унылые вести, статистическая служба срочно обнародовала приятную новость о невероятном росте притока к нам иностранных инвестиций. Оказывается, в первом квартале 2011-го этих инвестиций ($44,3 млрд) пришло к нам аж в 3,4 раза больше, чем в том же квартале 2010-го. Вот вам и радостное чудо, затмевающее нерадостное. При условии, что не будешь вникать в детали.
«Иностранность» почти всех этих инвестиций, как уже говорилось, сугубая липа. Но это как раз и не проблема. Деньги все равно деньги. Проблема в другом — на что они тратятся и в каком направлении движутся. Объем так называемых погашенных иностранных инвестиций (т. е. ушедших из России) тоже ведь вырос за год в три с лишним раза и достиг $41,0 млрд. То есть реальный положительный баланс за квартал — всего $3,3 млрд. Кроме того, структура приходящих сейчас в Россию инвестиций резко ухудшилась по сравнению с прошлым годом. Они сегодня почти полностью состоят из кредитов, обслуживающих подскочившие импорт и экспорт, а также из денег, приведенных для сугубо спекулятивных операций. Доля взносов в капитал, т. е. полноценных прямых инвестиций, упала в общей массе этих «иностранных инвестиций» до смехотворных 4,2% против 10% в первом квартале прошлого года.
Иначе говоря, безумный взлет нефтяных цен вопреки всем научным стандартам не сделал нашу страну более заманчивой для стратегического вложения капиталов, но зато многократно увеличил масштабы возвратных рейдов — сначала к нам, а потом обратно от нас — капиталов сугубо спекулятивных. Отсюда и иллюзия скачкообразного роста «иностранных инвестиций». Но и это только часть картины.
Ведь навстречу «иностранным» инвестициям, идущим или якобы идущим к нам, идет поток официально регистрируемых российских инвестиций в другие страны. И этот поток сейчас сильно ускорился.
За первый квартал 2011-го объем российских инвестиций, ушедших за границу, достиг $29,3 млрд (кстати, из них почему-то в Швейцарию больше всего — целых $11,9 млрд), а сумма погашенных, т. е. теоретически возвращенных обратно в Россию, составила $25,0 млрд.
Оказывается, и по этой позиции чистый отток инвестируемых денег из страны ($4,3 млрд.) больше, чем вышеупомянутый чистый приток в нее по линии так называемых инвестиций иностранных ($3,3 млрд.). Значит, и тут в конечном счете минус.
Однако даже и все перечисленное — это еще только видимая часть картины. Сколько денег за эти же месяцы эвакуировано магнатами и немагнатами, и помногу, и не помногу, но по схемам, государственной статистикой не распознаваемым, — вопрос спорный. Но ясно, что немало. Не исключено, это еще десятки миллиардов долларов.
А теперь, не претендуя на особую точность, попробуем представить масштаб происходящего. «Видимый» тридцатимиллиардный отток сложим с прикидочным «невидимым» и получим по вполне скромному счету миллиардов 40—50, ушедших за четыре месяца из России. Кстати, за те же самые месяцы российский ВВП составил (считая по обменным курсам валют) где-то $600 миллиардов.
Как назвать бегство минимум 7—8% ВВП, совпавшее с фантастически выгодной для страны внешнеторговой конъюнктурой, располагающей вроде бы к массированному притоку денег? Экономическим чудом навыворот? Пожалуй. И еще вотумом недоверия.
Если столько людей, и богатых, и не особо богатых, эвакуируют сейчас за границу свои активы и накопления, значит, не доверяют системе. Какими способами она добилась их недоверия — можно разбирать по пунктам. Но сам-то факт неоспорим. Система сумела доказать этим своим подданным, что полагаться на нее не стоит, что она ненадежна по самой своей сути, замкнулась в собственных интересах и понятия не имеет, куда поведет страну. И, уж конечно, эти эвакуационные мероприятия говорят о направлении мыслей наших сограждан в тысячу раз больше, чем зигзаги всех «рейтингов доверия» вместе взятых.
