Цивилизация
Политический график, сочиненный начальством на много лет вперед, все эти их плановые обмены креслами и прочее, будет, похоже, отменен. Эту историческую задачу берут на себя вовсе не наши пламенные оппозиционеры, а наоборот, простые и скромные конформисты.
Они – то самое бывшее «путинское большинство», которое столько лет автоматически одобряло любые руководящие затеи. А вот сейчас, причем не поодиночке, а всем скопом, как и положено добропорядочным приспособленцам, они вдруг преобразуются в кухонных критиков власти.
Среди многочисленных симптомов грядущих перемен почему-то принято выделять многочисленные планы преобразований, один за другим изготовляемые околоначальственными экспертами. Тут и реформаторская версия «Стратегии-2020», заказанная Путиным, и доклад ИНСОРа, призванный вдохновить Медведева. Но если уж говорить о проектах и прогнозах, то самым захватывающим из всех мне кажется все-таки доклад Белановского — Дмитриева из Центра стратегических разработок.
Там все сенсационно, как уже и успела заметить публика. Но вот самый, на мой вкус, проникновенный прогноз: «В условиях падающего доверия к властям конформизм обернется своей противоположностью… Массовое неодобрение властей приведет к превращению критического отношения к властям в поведенческую норму. Выражение политической лояльности власти может превратиться в проявление «дурного тона»… Со временем на такое поведение способны будут в основном нонконформисты…»
Разве не так? Можно сказать даже крепче: это уже почти произошло.
Добропорядочное, услужливое выступление в пользу властей уже и сегодня сулит человеку вполне отчетливые неприятности.
Вот, скажем, не так давно Н. С. Михалков, один из известнейших людей в стране, типичный «властитель дум», сочинил некий провластный политический манифест, не помню уж, под каким названием. Не мне его критиковать: я и до середины не дочитал. Но какова публика? Одни насмешки. И это над авторитетнейшим человеком, за 50 лет успевшим лояльно послужить десяти режимам.
Понятно, что остальные уважаемые люди прямо на глазах наращивают осторожность, чем и объясняется отсутствие их подписей, например, под «письмом 55». Отыскивать и выводить на линию огня хоть сколько-нибудь популярные фигуры властям становится все труднее. Да и калибр этих фигур все мельчает и мельчает. По крайней мере, в пиаровском смысле. Сначала Чапман. За ней Затуливетер. Сейчас рекламируют какую-то думскую ткачиху. Если держаться канонического текста, следующими будут повариха и сватья баба Бабариха, на которых список лояльных власти публичных фигур и закончится.
Впрочем, главное даже не в этом. Есть симптомы и более многозначительные, касающиеся людей, посолиднее любых вышеперечисленных. Один оппозиционный публицист, человек вовсе не мейнстримный, скорее маргинальный, написал памфлет против экспертов, согласившихся перелицевать в прогрессивном ключе «Стратегию-2020». Ведь для кого они пишут? Для Путина! И это вместо того, чтобы гневно объявить ему бойкот!
Ну, заклинания и заклинания. Но не слышится ли в них нечто пророческое? Ведь уже несколько экспертов, приглашенных для этой работы, дали понять, притом совершенно независимо друг от друга, что душа у них к ней не лежит. И не только из-за того, что заказчик все равно не воспримет серьезных идей. Можно догадаться, что к тому же и просто не хочется выслушивать обличения со всех сторон. А они вот-вот зазвучат. Потому что атмосфера меняется.
Мы привыкли, что повестку общественной жизни сочиняет и пересочиняет начальство и больше никто. Все эти передачи должностей из одних надежных рук в другие, бесконечная череда выборов без сюрпризов и чемпионаты, чемпионаты, чемпионаты. График составлен надолго, можно сказать, навсегда, и единственная интрига, тоже спущенная сверху, – это кто из двоих будет главнее, консервативный Путин или прогрессивный Медведев?
За давностью срока такой порядок существования стали считать обязательной принадлежностью российского ландшафта. А ведь он всего лишь конкретно-историческое явление. То есть далеко не навсегда. И даже видны начало и конец. Где-то года с 1992-го страна вошла в фазу снижения общественной активности, распада гражданских связей, ослабления политической воли и растущей жажды стабильности любой ценой. Этот спад почти без перерывов длился лет 15 и низшей своей точки достиг где-то в 2007-м. Путинское президентство пришлось как раз на годы наибольшего нашего гражданского разложения. Это совпадение породило и у верхов, и у низов иллюзию, будто начальство не в какие-то особые исторические моменты, а вообще в любые времена способно, ни на кого не оглядываясь, управлять общественной жизнью и составлять для нее графики на десятилетия вперед. Между тем
новая фаза подъема гражданской активности уже началась — и началась не сегодня. Она длится последние года три-четыре и, хотя далеко еще не дошла до пика, но климат уже изменила. Или вот-вот изменит.
И в этом новом климате так ли еще важно, кто из наших тандемократов станет следующим президентом, если этому президенту все равно придется плыть по течению, которое не он сам выберет?
Соавтор цэсээровского доклада Сергей Белановский смотрит на это предельно просто: «Допустим, на этих выборах победит Путин. Что он сможет сделать в этой новой ситуации – большой вопрос. Я, честно говоря, сомневаюсь, что он просидит в кресле президента все шесть лет. Это лично мое мнение».
И даже если смотреть на предстоящие коллизии с меньшей простотой и удержаться поэтому от биографических прогнозов, так ведь сама-то общественная атмосфера, само силовое поле, в котором окажется власть, они-то прогнозу поддаются легче. Потому что возникают уже сейчас, прямо на глазах.
Вот свежий опрос фонда «Общественное мнение». Про только что прошедшие местные выборы в сравнении с предыдущим единым днем голосования, который был в октябре 2010 года (опрашивались только жители регионов, где эти выборы проходили). Так вот, всего за полгода доля тех, кто считает выборы честными, упала с 37% до 24%, а тех, кто аттестует их как нечестные, подскочила с 21% до 38%. И если в октябре тех, кто полагал, что выборы не изменят местную жизнь в лучшую сторону, было вдвое больше, чем оптимистов (52% против 25%), то в нынешнем марте пессимистов больше уже вчетверо (68% против 16%).
За какие-то несколько месяцев меньшинство, соглашающееся вслух выразить недоверие системе, превратилось в большинство. Это очень своевременная иллюстрация к тезису о том, что «критическое отношение к властям превратится в поведенческую норму». Оно превращается в норму прямо на глазах.
Разумеется, это критическое отношение конформистское, которое просто подлаживается к общему тону, и эта поведенческая норма скорее для кухонного брюзжания, чем для уличных протестов. Но не надо и преуменьшать мощь конформистского большинства. Она ведь по-своему несокрушима. Именно оно, это приспособленческое большинство, всегда и создает общественный фон, на котором одни события и действия становятся невозможными, а другие, наоборот, вероятными.
Раньше всё или почти всё, что шло сверху, одобрялось народными массами, а теперь любое начинание властей, будь оно даже в порядке исключения и вполне разумным, массы станут принимать как минимум с предубеждением, а как максимум — безоговорочно отторгать. А долго навязывать то, что отторгают, невозможно.
Один за другим посыплются конструкты, возведенные, как наивно вообразили те, кто доверился начальству, на века. Из какого-нибудь «ЕдРа» повалят толпами. Да уже и сейчас готовятся. Редкий единоросс не обдумывает нынче собственную «стратегию ухода». Такие приготовления ведь не скроешь.
Записные хвалители начальства с достоинством переметнутся на сторону большинства. Собственно, уже перебегают. А оставшиеся утратят всякий драйв, но одновременно повысят тарифы за свой новоявленный нонконформизм. Переломные эпохи – это не школа верности и благородства.
И, разумеется, оппозиционно-конформистское большинство выдаст запрос на альтернативных власти лидеров общественного мнения. Недостаточная популярность оппозиционных фигур (или лучше сказать так: популярность, недостаточно улавливаемая стандартными опросами) служит для части экспертов доказательством, что расклад общественных симпатий у нас на самом деле прежний, а разговоры о росте народного недовольства только выдумка горстки зацикленных на самих себя московских активистов: «Кризиса лидерства нет, как и запроса на альтернативное лидерство, поскольку мы видим, что у других политических лидеров ничего не растет в плане рейтингов».
Ладно, посмотрим на рейтинги. Еще один свежий опрос ФОМа. «Назовите несколько современных российских политиков, к которым вы лично относитесь с доверием». И в самом деле. Путин – 37%, Медведев – 30%, а Жириновский, Зюганов и Шойгу – процентов по 10 каждый. У всех прочих по 1% и менее. Выходит, запроса на новизну и в самом деле нет? Это было бы так, если бы не два соображения.
Первое. Все наши опросные службы почему-то упорно продолжают интересоваться мнением людей о «политике» («Интересует ли вас политика?», «Какому политику доверяете?» и т. п.) Но ведь для среднего человека «политика» — это светское мероприятие, организованное для Путина, или перебранка Жириновского с Зюгановым. Кого же им тогда называть? Ведь митинг против точечной застройки рядом со своим домом, этнические беспорядки или очередной скандал по случаю кражи очередных миллиардов они «политикой» не считают, хотя интересуются этим, конечно, куда сильнее.
И второе. При всем сказанном,
чемпионом упомянутого опроса о доверии к «политикам» оказался вовсе не Путин (37%), а сумма ответов «нет таких» и «затрудняюсь сказать» (40%). Общественное пространство, готовое повернуться к альтернативным лидерам, видно даже и в этом искаженном зеркале.
Ну а возвращаясь к конформистам, надо напомнить, что любить их не обязательно, но принимать в расчет надо всегда. Потому что конформисты всегда в большинстве. И именно их молчаливое согласие или кухонное несогласие определяют границы коридора, по которому движется общество. И сейчас этот коридор все явственнее поворачивает куда-то в не предусмотренную начальством сторону.
