Цивилизация
Северная Пальмира вовсе не единственный российский город, за последние недели заваленный снегопадами. Но самый прославившийся из всех. И слава эта заслуженная. Нигде местные власти не были так тверды, отказываясь хоть что-нибудь сделать для своих граждан. И нигде они не оказались такими беспомощными, когда потом все-таки попытались что-то предпринять.
В 20-х числах декабря в Петербурге за пять дней выпала месячная норма снега. По прежним меркам, ничего чрезвычайного. Но на этот раз все эти дни
снег в городе не убирали вовсе – ни с дорог, ни с тротуаров, ни из дворов. Ни дворник, ни снегоуборочная машина не оскверняли чистоты эксперимента. Километровое пешее путешествие превратилось в целую экспедицию. А такое же на машине – в экспедицию с непредсказуемым финалом.
Потом, после недельного бездействия, власти дрогнули. На улицы вышла кое-какая техника, объявили даже о мобилизации курсантов военных училищ, а желающим гражданам пообещали раздать лопаты. И курсанты, и лопаты были, конечно, отвлекающим блефом, но сезон уборки города и в самом деле открылся. К сегодняшнему дню, после двух недель упорного труда, эта уборка выполнена максимум на треть. То есть треть городских дорог и меньше трети тротуаров кое-как очищены от снега, и о недавнем стихийном бедствии тут напоминает только бурая соленая жижа, которой они густо залиты.
Что же до остальной части северной столицы, то сегодняшний её облик примерно таков: «Ни разу в жизни я не видел в Петербурге ничего подобного!.. В городе не убираются прилегающие к крупным городским магистралям улицы. Это просто катастрофа! Люди подчас не могут выбраться из своих домов. Они с трудом передвигаются узкими тропами. Под снежной кашей, которую они вынуждены месить, голый лед. Прижаться ближе к домам нельзя – сверху их поджидает смертельная опасность в виде громадных сосулек и кусков льда… Я авторитетно заявляю: в Петербурге такого никогда не было… Снег для нашего города не новость. А вот такое катастрофическое состояние города – новость. Необходимо поименно назвать всех виновников…» Таковы впечатления Даниила Гранина, воспроизведенные одной местной газетой.
Эмоции художника слова из соображений объективности уравновесим соображениями человека практического, а именно одного из чиновников, ведающих производимой ныне уборкой (и по совместительству, разумеется, широко мыслящего модернизатора), фамилию которого нет нужды воспроизводить по причине его неотличимости от всех прочих: «В стадии завершения находится стратегия перехода на новые технологии… Этой зимой мы уже не успеем внедрить все задуманное, но к следующей придем с другим пониманием ситуации и с другими техническими возможностями. Не сомневаюсь, что это время придет. И думаю, что очень быстро. Город этого заслуживает…» Итак,
первое слагаемое провала петербургской (и уж конечно не только петербургской) системы управления сформулировано. Это начальственная иллюзия, будто повторяемые из года в год лживые байки будут неограниченное число раз приниматься публикой на веру. На самом же деле лимит словесной трескотни исчерпан.
Снегопад подвел черту.
Второй компонент провала обозначен тем же чиновником, который дополнительно сообщил, что в Петербурге в строю лишь тысяча снегоуборочных машин против 15 тысяч в Москве, а на финансирование уборки петербургского квадратного метра отпускается, мол, всего 68 рублей против 690 рублей, выделяемых будто бы на уборку московского метра.
Не так уж важно, полностью это выдумано или только частично. Фактом является то, что расходы петербургского городского бюджета в расчете на одного жителя всего в полтора раза уступают московским. Профильные ведомства обеих столиц обеспечены деньгами во вполне сопоставимых объемах. Только московские по советской еще инерции расходуют часть этих средств на профильную деятельность, а петербургские давно уже эту деятельность забыли как кошмарный сон.
Старая система, со всеми ее дворниками, снегоуборщиками и прочим, до основания развалилась тут в скудные 90-е годы, а в жирные для Петербурга нулевые на ее месте возникла принципиально новая, исправно потребляющая деньги, но никаких практических обязанностей нести не желающая.
Этой своей завершенностью чиновничьего перерождения родина наших президентов уверенно обгоняет многие прочие города и края, еще несущие на себе родимые пятна старины.
Таковы две составные части петербургского управленческого фиаско. Они объясняют в нем многое, но не все. Ведь денег в городской казне немерено, бюрократический аппарат у Смольного неисчислимый. Раз уж стряслось стихийное бедствие, почему там ничего не предприняли, если уж не профессиональным, так хотя бы авральным порядком?
Традиционные в таких случаях истерические накачки начальствующего состава подталкивают чиновников хоть к каким-то телодвижениям. Но в данном случае не было даже и накачек.
И тут надо напомнить, что наша властная вертикаль состоит не из винтиков каких-нибудь, а из живых людей. С одной стороны, она доведена до логического совершенства, и каждый взмах дворницкой метлы должен бы совершаться не иначе, как по прямому приказу Матвиенко, а еще лучше – Путина с Медведевым. С другой же стороны, начальствующие лица все-таки не рабы на галерах и чередуют труд с заслуженным отдыхом. Особенно в каникулы.
Вся нелепость вертикали, вся неспособность ее решать хоть какие-то реальные проблемы в такие дни очевиднее, чем когда-либо. Что делает аппарат, когда инициатива официально упразднена, а начальства нет? Правильно: не делает ничего.
Одновременно выявилось и еще одно грустное обстоятельство. Упразднение инициативы охватило не только чиновников.
Бизнес годами дрессировали — и додрессировали до полного разложения. Даже ради приманивания клиентов и роста доходов почти все торговые фирмы неделями не расчищали снег у собственных дверей. Даже и ради сверхприбылей коммерсанты не наладили вовремя подвоз лопат, спрос на которые подскочил невероятно. Тем временем в соседней Финляндии, точно так же засыпаемой снегом, лопат было полно в любом хозмаге.
Попутно провалились и простодушные надежды, будто рядовые люди, разуверившись в начальстве, организуют свою жизнь каким-то автономным образом. Только очень редкие граждане по собственному почину расчищали подходы к своим домам. А подавляющее большинство день за днем терпеливо кляли городское начальство, пробираясь среди льдов и сугробов или негодуя в интернете.
А уж о «гражданском обществе» можно и не говорить. Понятно, что «политические партии» залегли на дно, а депутатам местного собрания даже и в голову не пришло рвануть домой из теплых краев на какое-нибудь там внеочередное заседание.
Если бы села в лужу одна только власть, это было бы полбеды. Чего другого от нее и ждать? Но
паралич инициативы и воли охватил всех сверху донизу. Над этим упорно работали много лет, и работа принесла плоды.
И уж конечно не в одном Петербурге. Так и идем все вместе навстречу встряскам, которые уж точно будут посильнее, чем сезонные осадки в отдельно взятой Северной Пальмире.
