Цивилизация
В брежневские времена был анекдот о том, что Президиум Верховного Совета СССР за создание революционной ситуации в бывшей Российской империи решил присвоить звание Героя Советского Союза императору Николаю II (посмертно). В этой шутке в своеобразной форме отражались популярные в то время разговоры на кухне о том, что было бы, если бы российский монарх проявил большую гибкость в политике, смелее проводил социально-экономические и политические реформы, а с большевиками, напротив, вел бы себя пожестче. Так или иначе, но в этих разговорах ставилось под сомнение одно из главных положений тогдашней официальной идеологии — о неизбежности победы большевистской революции в России. Конечно, история не знает сослагательного наклонения. Но, положа руку на сердце, трудно не признать:
если бы последний российский император не держался с таким упорством за самодержавные основы своей власти, не бросался бы талантливыми чиновниками-управленцами, окружая себя серыми ничтожествами, не ввязывался в ненужные для России войны, судьба нашей страны в ХХ веке могла бы сложиться иначе.
Правящие верхи в современной России, похоже, плохо знают отечественную историю либо изучали ее по советским учебникам с их концепцией предопределенности. И дело даже не в том, что они не хотят ничего менять в стране, хотя очевидно, что перемены назрели. В конечном итоге верхи всегда могут возразить: а в чем выражен этот запрос на перемены и кто его представляет? Маргинальная оппозиция, тусующиеся по углам группы интеллектуалов? Народ-то ведь безмолвствует или, на худой конец, брюзжит, как при Брежневе, на кухнях. Но никаких альтернативных общественных идей, а тем более требований к власти не предъявляет. Дело в другом.
Когда повседневная жизнь миллионов обычных россиян становится тяжелее и шансов, что в ближайшие годы она улучшится, практически нет, казалось бы, разумнее ослабить давление на государства на общество, дать ему больше самостоятельности. Если у правительства нет средств эффективно заботиться о гражданах, то уж пусть они сами позаботятся о себе. В этой ситуации не нужно навязывать людям правильные модели поведения сверху. Они сами разберутся. Именно благодаря подобному подходу в «лихие» 90-е властям в очень сложной общественной и экономической обстановке удалось избежать социальной катастрофы и гражданской войны. Однако сейчас иные времена.
Власть прекрасно знает, что социальные блага для населения в прежних объемах обеспечить не может, но при этом планомерно продолжает «закручивать гайки». Придумывает новые налоги, разумеется, для народного блага, усовершенствует старые поборы (удорожание техосмотра, к примеру), а в довершение всего решило навязать народу здоровый образ жизни, предполагающий резкое ограничение продажи алкоголя.
При этом, как водится, власть ссылается на опыт передовых стран. Но ей невдомек, что в этих т. н. цивилизованных странах люди не впадают в повальное пьянство, потому что имеют более привлекательные возможности времяпрепровождения — строить карьеру на основе собственных знаний и профессионализма, а не родственных связей и «блата», заниматься спортом в свое удовольствие или творчеством, не боясь протянуть ноги с голодухи, путешествовать. И что пиво наши трудящиеся пьют, не отходя от ларька, поскольку пить его в соседнем баре слишком дорого для их скудного бюджета. И, наконец, для большинства, ради здоровья которого вроде бы проводится «саудизация» торговли алкоголем, свободная возможность приобретения его в любое время суток, в любой точке и в любых количествах и воспринимается чуть ли не как главное достижение реформ. Ясно, что никакого торжества здорового образа жизни, как и сокращения потребления алкоголя, не будет. Скорее, наоборот, участится потребление опасных для жизни суррогатов. Ко всему этому добавится еще и ожесточение против властей: «и так жизни нет, так еще и последней отдушины лишают!» В дополнение к злобе на мигалки, безнаказанное хамство и тотальное воровство чиновников картина получится тревожная. Но
российская власть, по-видимому, исключает за обществом право на автономное поведение. С солдафонско-полицейской логикой она исходит из старорежимного постулата, что гражданин (он же потребитель) — «это болван, артикулом предусмотренный». Что ему прикажут сверху, то он и будет делать.
Наивное заблуждение. Именно из-за подобных иллюзий во многом и рухнула советская власть, несмотря на всю мощь своего пропагандистского аппарата и репрессивных структур. Партийные вожди тоже были уверены, что лучше знают, сколько и какого товара народу нужно, когда и что он должен пить. Престарелые члены Политбюро ЦК КПСС слишком буквально воспринимали лозунг «Решения партии — в жизнь!», искреннее полагая, что если уж они порешили что-нибудь на своем съезде или пленуме, то трудящиеся с огромным энтузиазмом тут же вприпрыжку бросятся это выполнять. А в жизни происходило как раз наоборот. И только злоба копилась на партию за ее «мудрые» решения. Но
нынешние политики, очевидно, глубоко убеждены, что опыт истории их собственной страны к ним никакого отношения не имеет. Да и какого понимания от них ожидать, если они всерьез начинают рассуждать о божественном происхождении нынешней власти!
А раз так — незачем утомлять себя мыслями о том, что думают люди внизу.
Впрочем, о божественном происхождении власти любили порассуждать и высшие чиновники Российской империи при Николае II.
