Хотя запущенная на полный ход государственная пропагандистская машина еще продолжает рекламировать невероятные успехи социально-экономического развития страны и убеждать россиян в том, что совсем скоро их родина прочно займет место среди мировых лидеров, в верхах, похоже, начинают проявлять все больше беспокойства в отношении дальнейших перспектив развития России. Постепенно к власть предержащим приходит понимание того, что, опираясь лишь на силу инерции, не удастся не только выполнить амбициозные планы модернизации российской экономики, но и адекватно, без опасных социальных издержек, отреагировать на нарастание кризисных явлений финансово-экономического характера. Правда, реакция эта, что полностью соответствует духу времени, проявляется не в откровенном разговоре с обществом о реальном состоянии дел и накопившихся проблемах, а в неожиданно обозначившемся интересе к разного рода усовершенствованиям. Усовершенствованиям, которые, не меняя сути сложившейся общественной системы, помогли бы придать ей большую динамику и эффективность.
Владимир Путин пообещал, что в ближайшее время будут разработаны критерии эффективности работы чиновников, с помощью которых можно будет жестче контролировать государственную бюрократию и в центре, и на местах. Помнится, еще до выборов для тех же целей были выработаны критерии оценки эффективности работы губернаторов. Но это
стремление померить эффективность государственной бюрократии — лишь гребень огромной учетно-контрольной волны, накрывшей в последнее время бюджетную сферу, где бумагооборот растет стахановскими темпами.
Словно их инициаторы, со школьной скамьи хорошо усвоившие идеи основателя советского государства Владимира Ленина, на современный лад переиначили выведенную им формулу: «Учет и контроль — вот что главное в госкапитализме».
К этому же ряду можно отнести и призывы к парламентариям активизировать выдвижение новых законодательных инициатив и предложений. Что вполне объяснимо. Как показывает опыт прошедших лет, правительственные решения, не пройдя должной политической и научной экспертизы, могут привести к совсем не тем результатам, которые ожидались. Всем памятна первая версия закона о монетизации льгот и реакция на нее многомиллионной армии российских пенсионеров в начале 2005 года. Очевидно, для решения той же задачи, чтобы российские чиновники не исказили и не опошлили бы на местах «генеральной линии»,
намечается создание специального элитного клуба, члены которого, принадлежащие к единороссовской партийной верхушке, претендуют на правильное и эксклюзивное толкование «плана Путина».
Это, судя по всему, должно способствовать точному воплощению его на практике.
В русле общей линии на повышение эффективности работы государственной власти следует расценивать и неожиданно проявившееся в российских верхах стремление к оживлению оппозиции, разумеется, конструктивной. Стремление, которое, на первый взгляд, может показаться странным. Ведь процесс формирования парламентского большинства и в нынешнем составе Государственной Думы, и в прошлом ясно указывал на то, что фракции «партии власти» отводилась вполне определенная роль в механизме принятия решений. Не генерировать самостоятельные идеи и предложения, а своевременно и четко утверждать те, что поступали из исполнительной власти. Во времена, когда все было хорошо и ресурсов любых было вдоволь, это вполне срабатывало. Но в условиях, когда вероятность столкновения с серьезными вызовами заметно возрастает, такого потенциала может не хватить. Ведь депутаты, привыкшие лишь одобрять чужие мысли и подходы, едва ли окажутся способными предлагать собственные идеи. Поэтому неплохо было бы подключить к процессу выработки решений еще и оппозицию. Разумеется, с тем чтобы оппозиция выполняла бы своеобразную экспертную функцию — предлагала и анализировала соответствующие идеи, а решения принимались бы там, где они сейчас и принимаются.
Если посмотреть на весь этот набор шагов и инициатив российской власти, как говорили в прежние времена, «в комплексе», то без труда можно разглядеть тенденцию, хорошо знакомую из недавнего прошлого.
Еще в брежневские времена, когда застойные явления в хозяйственной жизни становились все более очевидными, на уровне государственной политики было предпринято немало попыток поиска неких идеальных моделей управления предприятиями, отраслями и всем народным хозяйством, придумать «научные критерии» оценки эффективности работы госаппарата, чтобы оживить экономику страны. Именно к тому времени относится и массовое увлечение экономико-математическим моделированием хозяйственных процессов. Однако все эти
поиски «философского камня» для дряхлеющей административно-распределительной экономики без изменения ее сути оказались безуспешными.
Бюрократический аппарат с удвоенной энергией кропал отчеты о повышении эффективности, но экономика и социальная сфера продолжали стагнировать. Уже на излете советской эры, когда наступили времена гласности, к спасению прежней системы попытались подключить еще только формировавшуюся политическую оппозицию. И смысл ее предполагаемого участия был примерно таким же, как планируется сейчас: «Вы там подискутируйте, может, что-нибудь хорошее придумаете, а мы уж тут решим, что из сказанного вами подходит, а на что мы пойти не можем».
Однако спасти деградировавшую систему, основанную на государственной экономике, с помощью прививки ей некоторых новомодных оппозиционных идей не получилось. И сейчас, похоже, российские верхи рискуют повторить ошибки и заблуждения прошлых лет.
Общественная система, в основе которой лежат бюрократические «учет и контроль», а не инициатива, свобода и предприимчивость, имеет весьма узкие горизонты эффективности, особенно в современную эпоху.
И никакими паллиативными мерами и частичными улучшениями вывести подобную систему на уровень конкурентоспособности с ведущими странами мира не получится. Напротив, лишь почувствовав угрозу кризиса, корыстолюбивое и не склонное к инновациям российское чиновничество, несмотря на введение все новых форм отчетности и критериев эффективности, начнет воровать с удвоенной энергией.