Цивилизация
Любая долгосрочная стратегия развития государства — это попытка запланировать историю. В стране с «непредсказуемым прошлым», зыбким настоящим и загадочным будущим, каковой остается Россия, подобные документы обречены на роль более или менее талантливых утопий. Планировать историю вообще крайне затруднительно, в России же затруднительно вдвойне.
Министерство экономического развития подготовило концепцию долгосрочного социально-экономического развития России, рассчитанную до 2020 года. Наша цель, как обычно, «коммунизм». На современном языке это звучит так: «превращение России в одного из лидеров глобальной экономики, выход ее на уровень развитых постиндустриальных стран». Есть в программе и параметры этого чудесного превращения. ВВП на душу населения в 2020 году должен вырасти в 2,5 раза, до 30 тысяч долларов, а средняя зарплата в стране составит тысячу долларов (в 2006 году была 394 доллара). При этом толком оценить, что такое штука баксов средней зарплаты населения через 13 лет и насколько это будет отличаться от нынешних 394 долларов с учетом инфляции, пока решительно невозможно:
Россия просто очень давно не жила 13 лет подряд в условиях полноценного эффективного экономического развития. А сейчас степень экономической свободы в стране неуклонно сокращается, и пока конца этому не видно.
Рассказывает нам МЭРТ и о критериях инновационного светлого будущего в том самом 2020 году (такое впечатление, что он взят за основу исключительно из-за магии повторяющихся цифр). Доля высокотехнологических секторов в ВВП для этого должна вырасти с нынешних 10,5 процента (кто бы мог подумать, что сейчас она столь велика в стране, где практически нет нормальных дорог, а большинство подъездов в домах по-прежнему не отличаются по запаху и виду от общественных туалетов) до 17–20 процентов. Долю нефтегазового сектора, наоборот, надо снизить практически вдвое— с 22,1 до 11,8 процента. А число компаний, внедряющих инновации, должно увеличиться в четыре раза. Тут тоже просматривается легкий абсурд: ведь инновации — понятие растяжимое, и едва ли возможно вычислить точное количество компаний, при которых сырьевая экономика становится инновационной.
Есть и более осязаемые показатели: чтобы построить «инновационный коммунизм», Россия должна ежегодно увеличивать экспорт высокотехнологичной продукции на 15–20 процентов, чтобы к 2020 году он составил 60–100 миллиардов долларов (заметьте, в 10–13 раз больше, чем сейчас). К обозначенному сроку страна должна стать третьей в мире в авиационной промышленности и производить не менее 10 процентов всех самолетов, занимать 8–15 процентов мирового космического рынка. Это значит, что объем производства ракетно-космических предприятий должен возрасти в 2,2 раза. Объем судостроения должен увеличиться втрое, а на рынке военных кораблей Россия должна занять второе место с 20 процентами мирового экспорта. Продажи атомного оборудования должны увеличиться до 7–10 миллиардов долларов в год, а объем услуг связи — вырасти в 14 раз.
С услугами связи может быть и получится (эпоха коммуникаций на дворе, пользу «мобилы» и интернета понимают на собственной шкуре и власть, и народ, к тому же мы ничего в этой сфере пока не производим), а вот с космическими ракетами, военными кораблями и самолетами есть большие вопросы. Почему, собственно, вообще количество военных кораблей, строящихся в стране, есть показатель инновационности ее экономики? И нужны ли эти корабли для решения главной задачи: как бы ни называлась наша экономика в 2020 году, обычным россиянам, несомненно, хотелось бы выполнить и перевыполнить только один показатель — по средней зарплате.
Но главная причина, по которой инновационная стратегия развития России до 2020 года сейчас кажется утопией, — это люди, которые управляют страной, и система управления, которая здесь выстроена. Какие инновационные проекты, когда люди во власти день и ночь думают только о том, как умножить за счет места собственность, как понравиться вышестоящему начальству, как посильнее навредить конкурентам во властных структурах и как сохранить нажитое в случае перестановок на самом верху властной пирамиды. Иными словами, власть заботится о том, чтобы создать наилучшие условия существования себе, а не экономике страны и ее реальным субъектам.
И уж точно никто среди нынешних хозяев России не вспоминает о решении стратегических вопросов развития страны — им бы день простоять да ночь продержаться, да уйти из власти в бизнес или на сытую пенсию, а не в тюрьму.
Пока накопление личных средств остается единственной целью правящего российского класса, никакие цели перед страной можно даже не ставить. Одна надежда — если нефть и газ иссякнут или перестанут быть главным мировым энергоносителем, может быть мы все-таки начнем реально развивать какие-нибудь нанотехнологии. Чисто для того, чтобы российскому начальству и его ближайшим личным друзьям было на чем делать состояния во время нахождения у кормила (вот ведь какое точное слово) власти.
