Цивилизация
Путин настолько сильно нервничает перед первым туром президентских выборов, что кого только из известных людей публично ни обругал в последние дни: Белых, Венедиктова, Акунина, Фурсенко – список можно продолжать.
Переживать есть отчего: хоть ВЦИОМ и отрапортовал о росте путинского рейтинга, который якобы превысил 50%, здесь налицо явные признаки «сурковской пропаганды», а объективных оснований для роста премьерского рейтинга немного. Впрочем, разумно предположить некоторый, как говорят биржевые трейдеры, «отскок» в результате массированной декабрьской ТВ-бомбардировки россиян, а также настороженной реакции консервативной части общества на декабрьские протесты (к огорчению романтиков, идея революции в народе в целом непопулярна, такого сценария люди побаиваются, отчего чрезмерное нагнетание революционной риторики выгодно скорее Путину). Но
Путин, думается, лучше других знает реальную социологическую картину момента и понимает, что победы в первом туре, по данным на сегодня, ему не видать как своих ушей.
К тому же у премьера, судя по всему, развивается вполне реальная боязнь толпы: появление перед любым более или менее реальным скоплением обычных людей, а не специально согнанной массовки превращается в огромный риск. Могут снова громко освистать. Отсюда и нервы.
Есть и большой элемент внутривластной чехарды: Суркова-то уволили, но он был по-настоящему эффективным архитектором репрессивной политической машины, а уверенности в новых назначенцах – что в кремлевских, что в губернаторах, которые приходят на смену увольняемым за плохой результат «Единой России» на парламентских выборах, – нет. Неразбериха в коридорах власти – еще один фактор, сильно ослабляющий Путина в решающий месяц президентской кампании. Он это прекрасно понимает. Поэтому пытается вытянуть все лично, усиленно изображая мачо на телеэкранах. Правда, вместо мачо получается истерик в духе раннего Жириновского.
В общем, несмотря на бодрые рапорты ВЦИОМ, диспозиция для противников Путина неплохая. Но тем и удивительнее наблюдать у многих представителей оппозиции какой-то странный вариант стокгольмского синдрома. По нормальной логике, после декабрьского нокдауна нужно приложить все усилия, чтобы нанести второй удар по политическому престижу Путина 4 марта: для этого есть все основания. Но мы наблюдаем удивительные вещи: многие оппозиционеры словно отмахиваются от темы президентских выборов, распространяя обреченные настроения в духе «никаких выборов нет» (что является очевидной глупостью), «все равно все предрешено» (хотя, как показало 4 декабря, вовсе ничего не предрешено), «не за кого голосовать» и так далее.
Например, в резолюции митинга 24 декабря на проспекте Сахарова нет ни одного требования к власти, касающегося будущих президентских выборов. Там есть только призыв «Ни одного голоса Владимиру Путину!», но это, как уже успел язвительно заметить Кудрин, призыв, обращенный к избирателям, а не к власти.
В это трудно, практически невозможно поверить: крупнейший за 20 лет протестный митинг не смог выдвинуть ни одного политического требования, обращенного к главному политическому событию нашего времени. Но это факт.
Многие оппозиционно настроенные деятели с утра до ночи занимаются тем, что выискивают у претендентов на президентский пост разнообразные недостатки, подробно разъясняя, почему за них не стоит голосовать. В результате такого анализа, с точки зрения элементарной логики, получается, что Путин чуть ли не лучший кандидат из всех: хотя «аналитики» этой фразы и не произносят, но, в принципе, подобный вывод неминуемо следует из их анализа. Заметьте, это люди, которые буквально вчера на площади кричали: «Россия без Путина!»
Честно должен сказать, я бы тоже предпочел видеть на президентских выборах более разнообразное «меню» кандидатов. Хотелось бы больше новых лиц, больше выбора.
Но реальность в том, что российская политика, во-первых, штука очень инертная. Ее логика не предполагает частого появления новых ярких фигур – слишком велики барьеры, слишком недоверчивы избиратели. А когда такие фигуры возникают, это оказывается сильно сопряжено с риском появления «новых Керенских», у которых возникает бурный роман с публикой, но которые совершенно не обладают реальными лидерскими качествами, необходимыми для серьезных и грамотных политических шагов. А во-вторых, ключевая болезнь российской политики – поголовное фрирайдерство и дефицит ответственности.
Многие известные люди обожают красоваться перед камерами и писать проникновенные тексты в блогах, а потом на ушко говорят тебе: слушай, я бы выдвинулся в президенты, но неохота проходить через все эти сложности со сбором подписей и т. п. В президенты хочу, а подписи не хочу. Как говорится, желательно в июле и желательно в Крыму.
Есть и еще один фактор: практически все серьезные претенденты на президентский пост имеют за плечами работающие политические структуры – партии. Кроме Михаила Прохорова, который пытается заместить отсутствие таковой большим количеством денег, – посмотрим, как у него получится. Партии у нас сегодня немодны, принято считать, что их время прошло, что впереди новые горизонты будущего – всякая там электронная демократия и прочие модные штуки.
А когда оказывается необходимым вести реальную политическую работу – а президентская кампания в масштабах страны это, прежде всего, много, очень много рутинной работы, – оказывается, что без «устаревших» политических структур и большого количества готовых к ежедневной работе активистов сделать это невозможно. Поэтому приверженцы «облачной демократии» и других новомодных форм существования остаются себе писать в блогах, а на выборы идут те, кто идут.
Так что такова ситуация, какая она есть. Но вот
одного понять просто невозможно, в голове не укладывается: почему перед решающей битвой 4 марта, где многое может решиться, те, кто в последние годы делал критику Путина смыслом своего существования, начинают презрительно копаться в списке других кандидатов, отворачивая нос от каждого по очереди, как взыскательный посетитель дорогого ресторана.
Почему вместо того, чтобы сделать акцент на президентских выборах главной темой с таким трудом народившегося мощного протестного движения, эту тему словно не замечают, предпочитая тратить усилия на откровенно второстепенный вопрос о том, что проводить 4 февраля – митинг или шествие.
Как и логика бойкота парламентского голосования 4 декабря, все это может убедить многих людей только в одном: 4 марта надо сидеть дома, потому что хороших кандидатов в президенты (читай – альтернативы Путину) нет, голосовать не за кого, все равно все голоса украдут, Чуров все сфальсифицирует и т. п. В результате Путин получит больший процент голосов. Ровно такая логика оставила многих людей дома 4 декабря – и это сильно помогло улучшить результат «Единой России».
Оппозиции надо категорически изживать в себе стокгольмский синдром. На выборы надо идти – голосовать и наблюдать. Требование о регистрации независимых кандидатов нужно сделать центральным требованием предстоящего митинга 4 февраля. Как раз в это время будет актуальным решение вопроса по регистрации Григория Явлинского, которая, как мы видим по последним сообщениям из ЦИКа, подвисла.
Если Явлинского не будет в бюллетене 4 марта, очень многие люди не пойдут на выборы, а список проходных кандидатов во второй тур выборов сужается до трудно приемлемых кандидатур.
А крупный митинг оппозиции – событие, которое в состоянии будет решение вопроса о регистрации Явлинского «продавить».
В общем, если хотите бороться с Путиным, надо бороться. Реальными политическими средствами, а не воображаемыми. Для Путина сейчас главная цель – выиграть 4 марта. Соответственно, надо отбросить капризы, вкусовщину, личные амбиции в сторону и делать все, чтобы ему в этом помешать.
