Третий путь оппозиции

Печальная история с изгнанием Михаила Прохорова из «Правого дела» вновь заставляет задуматься о том, как же все-таки действовать в нынешней сложной обстановке тем, кто хочет добиться перемен. С треском провалился еще один лоялистский проект – причем заведомо построенный на конформистском фундаменте, вроде бы полностью сделанный на условиях кремлевского техзадания и под контролем кремлевских супервайзеров.

Надо сказать, что Прохоров на 100% сам виноват в сложившейся ситуации, так как сознательно сохранил на ключевых аппаратных должностях в партии людей Суркова (Дунаева, Богданова и прочих). При этом Прохоров лукавит в интервью «Газете.Ru», утверждая, что «не чистил» партию из-за недостатка времени – например, людей Чубайса, в отличие от людей Суркова, он как раз жестко зачистил.

Но провал Прохорова – это личное дело Прохорова и его поклонников. Хотелось бы поговорить о более глубоком аспекте происходящего вокруг «Правого дела». До сих пор среди людей с независимым мышлением доминировали два полярных тренда поведения в политике. Один – конформистский, предполагающий, что действующая система может и не нравиться, но она здесь всерьез и надолго и радикально изменить ее легальными средствами почти невозможно, поэтому, если вы хотите участвовать в реальной политической жизни, нужно, грубо говоря, «продаться Кремлю».

Второй тренд – полное отрицание официальной политики: выборы – фарс, всем заправляет кукловод Сурков, участие в легальных процедурах бессмысленно, Чуров все равно все сфальсифицирует, а Басманный (Тверской, Хамовнический) суд решит так, как нужно власти. Альтернатива – Триумфальная, баррикады, партизаны, вывести миллионы на улицы через Twitter.

Обе стратегии пока что серьезно «подвисли», потому что не имеют продолжения.

Продаться Кремлю можно, но это ненадежный способ – в какой-то момент Кремль по своим причинам, вовсе не связанным с вашими героическими попытками «изменить систему изнутри», может просто пересмотреть правила игры и вышвырнуть вас вон.

На примере с Прохоровым мы наблюдали это далеко не в первый раз. Прохоров действовал по классическим лекалам жанра – жестко отмежевался от внесистемной оппозиции, всячески демонстрировал лояльность власти, полностью отдал аппаратный контроль над партией Суркову. Но и это его не спасло. Другой вариант – ИНСОР. Но и там особых успехов в «изменении системы изнутри» пока не видно.

Революционные миллионы тоже пока не спешат на улицы через Twitter – для этого есть много причин, но в основном дело в том, что граждане в своей массе не понимают механизма трансформации уличного протеста в системные политические изменения. Самый простой образ – стихийная революция, сметающая власть (и многие радикальные оппозиционеры призывают именно к этому). Но именно такая перспектива пугает большинство граждан, негативно воспринимающих власть и в принципе готовых поддержать оппозицию.

Стихийная революция с непредсказуемыми последствиями – это вовсе не то, чего хочет целевая аудитория оппозиции. Она хочет таких изменений, которые привели бы к власти ответственную, профессиональную альтернативу, а не бог знает кого.

Именно поэтому, например, более половины россиян не хотят видеть лидеров уличной протестной стратегии в Госдуме, если верить опросам Левада-центра.

Итак, с Кремлем договариваться бесполезно, на баррикады народ не идет. Какая стратегия в этой ситуации могла бы быть оптимальной?

Есть третий путь – не продаваться Кремлю, но делать все, чтобы попасть в легальное поле и уйти с маргинальной обочины, куда оппозицию общими усилиями сталкивают и власть, и радикальные лидеры, призывающие к самоизоляции и бойкотам. Именно это легло в основу стратегии нашего движения «Демократический выбор», и именно это отвечает требованиям тех людей, которые хотят перемен в стране и готовы поддержать оппозицию, но не готовы идти на революционные сценарии и баррикады.

Чего хотят эти люди? Они хотят, чтобы в официальном политическом процессе были представлены по-настоящему альтернативные, независимые политические силы. Они хотели бы иметь возможность прийти на выборы и проголосовать за того, кого считают достойным.

Идея создания Партии народной свободы во многом была реакцией на спрос со стороны этого сегмента избирателей. Приток людей в партию за прошедшие месяцы – беспрецедентный для оппозиции за все последнее время, такого притока сторонников не обеспечивал ни один из прежних оппозиционных проектов. Почему, понятно – люди впервые за долгое время увидели реальную возможность проголосовать за что-то новое и независимое.

У такой модели – не продаемся власти, но стремимся добиться права присутствия в легальной политике – есть, разумеется, крупный изъян. Сегодня нет политических стратегий без изъянов. В данном случае есть неограниченный риск, что вам будут постоянно отказывать в доступе к выборам – не регистрировать по подписям, по каким-то другим формальным основаниям, искусственно занижать результат даже в случае допуска до голосования.

Многие мои коллеги по оппозиции почему-то – я искренне не понимаю, почему, – боятся этого. Хотя вот лично я второй раз за два года прохожу через отказ в допуске к выборам (первый был в 2009 году на выборах в Мосгордуму, тех самых, где признали недействительной мою собственную подпись), потом через несправедливые решения апелляционных и судебных инстанций. Это неприятно, требует ресурсов, усилий.

Но от этого не умирают, и в этом, в общем-то, и состоит работа политика – стремиться участвовать в выборах. Да, один раз не пустят, второй, двадцать пятый...

Если проявить упорство и каждый раз демонстрировать все более широкому кругу людей, что в твои намерения не входит никакая незаконная «цветная» революция, а входит участие в выборах в рамках закона, законное присутствие в парламенте, – число твоих сторонников будет расти, общественное мнение будет постепенно переходить на твою сторону и рано или поздно у власти не будет иного выбора, как пойти на уступки.

Так было много раз в истории. Сейчас ситуация для власти усугубляется еще и тем, что предстоящий новый политический цикл сулит им серьезные социально-экономические трудности на фоне исчерпанности существующей политической модели.

Поэтому для меня опыт ПАРНАСа скорее позитивный – да, с первого раза партию не зарегистрировали, но проект помог собрать много новых сторонников, создать в оппозиции новую динамику. Хуже всего сейчас отказаться от легалистской стратегии, от новых попыток участия в выборах и объявить о смене стратегии и уходе в глухую оборону а-ля «Другая Россия» образца 2007 года. Так перспектив никаких и сторонников растеряем. Да, новые попытки регистрации несут в себе риск отказа. Но так вся жизнь устроена – кто-то видит в сложных ситуациях риск, а кто-то – возможности.

На сегодня, например, самый реальный проект по мобилизации активных граждан в политику – кампания по голосованию на выборах 4 декабря за другие партии, кроме «Единой России», набирающая обороты и привлекающая неожиданно большое количество людей. Например, на наш призыв записываться наблюдателями на выборы 4 декабря откликаются десятки человек в день.

Оппозиция должна четко дать понять, что будет добиваться права присутствия в легальной политической системе столь угодно долго, сколько потребуется, и не будет жалеть на это усилий. Добиться допуска к выборам и будущего успеха на этих выборах можно только так.

Как показывают истории Прохорова и движения «Нах-нах» — примеры противоположного свойства, но имеющие много общего, – не работает ни в чистом виде подстройка под требования Кремля, ни радикальная стратегия неучастия.

Оппозиции нужна другая стратегия.