Цивилизация
Центробанк РФ продал 7,58% акций Сбербанка за $5,2 млрд. Это крупнейшая приватизационная сделка года, до конца 2012 столь крупных сделок явно ждать не приходится. Это вторая крупная приватизационная сделка за последние 7–8 лет (первой была продажа 10% акций ВТБ в прошлом году). Высшие лица России, а также банкиры, участвовавшие в сделке, сразу же поспешили объявить ее выдающейся. Владимир Путин почему-то даже сравнил Сбербанк с Apple. Но сделка оставляет после себя странное послевкусие — массу вопросов без ответа. Очень важных, на мой взгляд, вопросов. Вот мои капли дегтя в этих $5 млрд меда.
1. Почему ЦБ продал акции Сбербанка именно сейчас?
Перед кризисом, в 2008 году, акции «Сбера» торговались выше 110 рублей за акцию. В 2009-м упали в семь раз — до 14 рублей. Потом восстановились — к 2011 году до 109 рублей. Потом снова падали, росли, но этого уровня больше не достигали.
Финансовые показатели Сбербанка выделяются довольно высокой прибыльностью операций и быстрым ростом. Многие рыночные аналитики ставят рекомендацию к акциям «Сбера» «покупать», считая, что справедливая (целевая) цена акций «Сбера» — 130 рублей.
Зампред ЦБР Алексей Улюкаев в начале 2012 года заявил, что ЦБ готов расстаться с акциями «Сбера», если их цена будет выше 100 рублей. Дважды после включения в программу приватизации акций Сбербанка ЦБР пропустил эту цель — в 2011-м и весной 2012 года. И продал их все-таки заметно ниже ста рублей.
Радует, конечно, что акции удалось продать чуть выше «народной приватизации» «Сбера» в 2007 году. Тогда населению и инвесторам их вручили по 89 рублей — сейчас на 4 рубля дороже... Ниже было бы просто не по-пацански. Успех за 5 лет — 4% роста курса акций. Такой вот российский Apple...
Прошлогодней приватизационной сделке с акциями ВТБ предшествовал почти годовой период их быстрого роста. Учитывая почти двукратное падение курса акций ВТБ после сделки, можно предположить, что сам банк ВТБ имел прямое отношение к этому ралли, а после сделки перестал поддерживать курс акций. Заработав один раз на участии публики в ралли и второй – на самой сделке с акциями.
С акциями Сбербанка не происходило ничего похожего. Полтора года до сделки они топтались на месте, время от времени заметно проседая, в итоге даже упали в цене. Никто не озаботился курсом акций на рынке. А ведь рынок-то узкий — совсем небольшие деньги могли заметно увеличить курс акций «Сбера»...
И не надо говорить, что это неэтично, инсайд и т. д. Все так делают, все так живут — кто хочет зарабатывать, конечно. На рынке нет места донкихотам.
Наконец, именно сейчас ФРС США, банки Англии и Японии объявили новые программы денежной экспансии, а ЕЦБ уже накачал евробанки деньгами и, кажется, решил проблему рынка суверенных долгов европейских стран. Мировому фондовому рынку просто некуда деваться, он должен начать расти. Но Сбербанк продан именно сейчас — не после, а до вероятной мировой волны роста рынков акций.
Складывается такое ощущение, что никто особенно и не хотел получать максимальную цену сделки, предпринимать для этого усилия, выбирать выгодный момент.
Сделка совершена не по лучшим ценам. ЦБР тянул с ней почти два года, а потом осуществил буквально в два дня (от объявления до закрытия), не глядя на цены. Почему так вдруг и именно сейчас?
2. Кому проданы акции Сбербанка?
Приватизация «Сбера» продолжила традицию, положенную приватизацией ВТБ прошлого года: новые владельцы пакета акций остались полностью неизвестными. Мы, публика, не имеем права знать, кому проданы акции, кто стал собственником 7,6% акций «Сбера». Все, что мы слышим от организаторов сделки (что некие большие фонды делали некие большие заявки), — это досужий треп, а не информация.
Теперь мы знаем даже меньше, чем при прошлогодней сделке. Тогда публике стали известны хотя бы названия номинальных владельцев купленных акций ВТБ. Сейчас мы не знаем даже этого. Прогресс наоборот.
Удивительная схожесть также еще в одной детали. В прошлом году половину акций ВТБ выкупила его дочерняя структура – VTB Capital plc. Сейчас была наготове дочерняя структура Сбербанка, но ей не пришлось участвовать в приватизации: интереса инвесторов хватило и без нее. Дочерние структуры приватизируемых банков выполняют явно страховочные функции. И похоже, в прошлом году такая страховка понадобилась: спроса реальных инвесторов не хватило. Сейчас хватило.
10% (и даже 15%) от пакета акций «Сбера» предполагалось продать через ММВБ, в России. Но российского спроса было явно недостаточно, хотя продажа шла с дисконтом к рыночной цене. Итоговая продажа в России менее 5% — 19/20 пакета акций продано нерезидентам, за границей.
Очень интересно было бы узнать реальную структуру собственности Сбербанка, но она, как и в случае ВТБ, будет скрыта за номинальными держателями. Приватизация в пользу «теневых» собственников продолжается.
Почти 50% акций «Сбера» торгуется на рынке, из них около 40% — за рубежом. Такой вот у нас международный финансовый центр...
3. Кто получит деньги от приватизации Сбербанка?
Формальный собственник — ЦБР. Он получит деньги — и что с ними сделает?
Зампред ЦБР Сергей Швецов откровенно заявил агентству Reuters: «Валюту, которую мы получим, положим в резервы, а рубли – в печку. Мы эмиссионный банк: у всех рубли – это активы, а у нас — пассивы. А когда будем перечислять прибыль в бюджет, мы их опять напечатаем».
Прежде всего обратим внимание на слово «когда». Деньги от приватизации Сбербанка остаются в распоряжении ЦБР как минимум до следующего года. ЦБР перечислит их в доходы федерального бюджета только в 2013 году как часть своей прибыли по итогам года. К доходам бюджета от приватизации эти деньги формально вообще не имеют отношения, а этого года — тем более.
В федеральный бюджет будет перечислено только 75% этих денег в соответствии с законом о бюджете (ЦБР перечисляет в бюджет 75% своей прибыли). 25%, или $1,3 млрд, остаются в распоряжении самого ЦБР. Кроме того,
до конца года ЦБР имеет возможность резко увеличить свои расходы (например, повысить себе зарплаты, выплатить бонусы по итогам года и т. п.), с тем чтобы прибыль была поменьше. По крайней мере он имеет такой соблазн и много времени...
И кстати: как эта прибыль будет вообще считаться? Ведь по идее надо вычесть из выручки затраты на приобретение актива (а ЦБР ничего не платил за Сбербанк, принимая его акции на свой баланс) или как-то иначе вычисленную стоимость актива, затраты на осуществление самой сделки и т. д. Впрочем, вероятно, все будет сделано проще, грубее и напрямую, без этих лишних тонкостей — специальной строкой в законе о бюджете пропишут конкретную сумму, которую ЦБР должен будет отдать бюджету от приватизации «Сбера», и, вероятно, эта сумма будет максимально возможной. Нечего ЦБР гулять на народные денежки.
Как выяснилось на заседании правительства, в бюджете-2013 доходы от приватизации Сбербанка не были учтены. Бюджет сверстан без них. Поэтому первая реакция Минфина — не распределять эти доходы по расходам, а «зажать» их, будто бы использовать для сокращения кассовых разрывов при переходе на систему авансирования бюджетных расходов... Короче, Минфин не хочет расписывать эти доходы, а хочет их использовать как сверхплановые доходы, т. е. отправить в Резервный фонд. Таким образом,
деньги от приватизации Сбербанка население страны не увидит. Валюта уйдет на пополнение запасов ЦБР, а рубли — в Резервный фонд. Свыше миллиарда долларов останется в виде прибыли у самого ЦБР (а может, и не останется).
Нет в нашей стране более важных целей, чем копить валютный и Резервный фонд. Деньги от приватизации Сбербанка уйдут в сбережения госорганов. Сбережения, которые инвестируются не в нашу страну, а исключительно за рубежом — по непрозрачным правилам и процедурам и без публичного контроля.
Забавно, что вся сегодняшняя ситуация напоминает SPO Сбербанка в 2007 году. Тогда «Сбер» продал своих бумаг на 230 млрд рублей, но деньги, в отличие от сегодняшнего случая, получил на свой собственный счет (не на счета ЦБР). Однако 200 млрд рублей из них сразу ушли на выкуп облигаций ЦБР: такова была воля главного акционера, а именно ЦБР. SPO «Сбера» тогда, как и сейчас, стало элементом денежной, а не бюджетной политики: выручку от него Банк России сразу же стерилизовал (вывел из обращения).
Кстати, любопытная зеркальная ситуация: ЦБР продает активы со своего баланса именно тогда же, когда ФРС США объявляет новую программу покупки активов на свой баланс.
Вся эта путаница с доходами от приватизации Сбербанка — не то чтобы специально так делается. Это производная от абсурда самой российской финансовой системы, с ее «голландской болезнью», неудержимым ростом курса рубля, абсолютно невнятными бюджетными фондами, суперлиберальной ролью и положением Центрального банка, ускоренной инфляцией издержек и т. д. В театре абсурда не может быть нормальных персонажей, потому что все персонажи находятся в абсурдной ситуации.
4. Так зачем вообще были проданы акции Сбербанка?
Вообще у приватизации может быть три очевидные цели:
— фискальная — для повышения доходов бюджета;
— идеологическая — сокращение воздействия государства на экономику;
— прагматическая — улучшение управления предприятием, привлечение инвесторов, социальные проблемы (участие работников в собственности) и т. п.
Что мы видим в приватизации Сбербанка?
Идеологической цели не преследуется. В руках ЦБР остается, в полном соответствии с законом о ЦБ, 50%+1 акция, т. е. контрольный пакет. Собственно, разгосударствления «Сбера» не происходит — он остается таким же госбанком, каким был и до приватизации. Роль государства в банковской сфере не снижается.
Прагматические цели не преследуются. Приватизация в пользу номинальных держателей означает, что новые собственники не имеют права голосовать, не будут участвовать в управлении Сбербанком. Неизвестные акционеры не будут инвестировать в банк, работники не получили ни одной акции и т. п.
Остается фискальная цель? Но мы уже видели, что момент приватизации выбран не самый удачный, два более удачных момента было пропущено, а впереди, возможно, был третий удачный момент. Максимизация доходов была явно не главной целью. Да и деньги от приватизации, похоже, наши власти особенно не интересуют.
Так зачем затевалась вся эта приватизация 7,6% акций «Сбера», если ни одна из целей приватизации в реальности не достигается и даже не ставится?
Ответы
Ответов на все эти вопросы, в общем, нет — и не будет. Правительство и ЦБР не спешат разъяснять свои мотивы, они просто и искренне радуются состоявшемуся акту приватизации «Сбера».
В качестве версии я могу сформулировать ответы, которые мне представляются наиболее адекватными ситуации, но это лишь мое мнение. И оно — увы! – звучит вполне конспирологически.
«Сбер» продавали не из-за денег вообще. Смысл выбора момента заключался в том, чтобы отдать пакет акций в правильные руки. И продали, как только все сложилось.
Чьи же эти «правильные руки»? За номинальными держателями наверняка скрыта цепочка офшоров, которая не позволяет вычислить реальных бенефициаров этой приватизации. Но, зная повадки нашей власти, вряд ли кто будет сомневаться в том, к кому эта цепочка офшоров должна привести в конечном итоге. Поэтому вся приватизация от начала до конца фактически является секретной — процедура, покупатели, время сделки и т. д.
Для легитимизации своей будущей собственности необходимо привлечь в партнеры (подельники) крупнейшие финансовые структуры мира: это гарантирует от отмены актов приватизации в будущем.
Власть явно напугана «арабской весной» и волной протестов в России. Она готовит себе «запасной аэродром» в случае своего недобровольного ухода в виде собственности на российские предприятия через цепочку офшоров и старается максимально защитить этот «аэродром» от возможных посягательств будущей, вероятно, нелояльной к себе власти.
Интересный прогноз получается из таких действий. Все операции типа «преемник» остаются рокировками внутри той же самой властной структуры, реального преемника-наследника (как это сделал Борис Ельцин, реально уходя из власти) нынешняя власть не видит, не хочет видеть и делает все, чтобы его не было. В результате она допускает, что, несмотря на все усилия, на смену придет власть, явно недружественная к нынешней. Это прогноз удержания власти «до последнего», но все же без гражданской войны (как в Сирии или Ливии), потому что при гражданской войне все сложно выстроенные цепочки собственности через офшоры просто потеряют свое значение, компании национализируют за две копейки и — до свидания... Нацеленность на отсутствие гражданской войны внушает некоторый осторожный оптимизм. Обмен власти на собственность может де-факто состояться.
