Европейская смерть демократии

На прошлой неделе я была в городе Лионе на книжном фестивале (по случаю выхода моего романа «Охота на Изюбря» во Франции).

В городе Лионе в 1831 году случилось восстание ткачей. Ткачи работали по 12 часов в день за гроши и восстали под девизом «победить или умереть». Расстреливали их пачками. Теперь все требования ткачей удовлетворены. Правда, ткачей в Лионе больше нет.

Элитные дома с пятиметровыми потолками, где стояли ткацкие станки, теперь стоят немыслимых денег. А ткачи работают в Китае.

Во Франции замечательная система скоростных поездов, и из Лиона мне вообще-то надо было в Монако. Но, так как железнодорожники бастовали, поезда не ходили. По этой причине я в Монако не поехала и железнодорожникам, требовавшим в кризис увеличения заработной платы, свои двести с лишним евро (что, кстати, вдвое дороже такого же билета в США) не заплатила.

Франция – пятизвездочная страна, а Лион – шестизвездочный город. В нем чистые улицы и дивные рестораны, и в нем ты за три евро в неделю обзаводишься общественным велосипедом: четыре тысячи таких велосипедов стоят на четырехстах стоянках в городе, ты вводишь номер своего билетика, забираешь велосипед и бросаешь его на любой другой стоянке.

В Лионе по улицам ходили премилые анархисты, жгли какие-то фальшфейеры, которые, наверное, скоро будут продаваться в местных лавочках для удовлетворения спроса протестующих, кричали про Саркози «фашизм не пройдет», а полиция вовсе не била их, как каких-нибудь несогласных, а наоборот, терпеливо ждала, пока они пожгут все петарды и побьют все бутылки. И, что характерно, в десяти метрах от демонстрации люди в кафе грелись на солнышке.

Короче, ничто не напоминало в Лионе о восставших ткачах и о лионском мяснике Фуше, и там, где в Роне топили баржи с аристократами, плавали прогулочные суда (ни одного грузового), а где возле ратуши стояла гильотина, там была гладенькая мостовая — без единого напоминания об этом печальном событии.

Во Франции даже ясней, чем в Греции, видишь, что Европа умерла и что причиной ее смерти является демократия.

Я констатирую это без всякой радости, потому что ничего лучше демократии человечество не выдумало, и США, слава богу, еще живы и являются лучшей устроенной на сегодняшний день страной в мире.

Я даже надеюсь, что Европа еще оживет, потому что демократия — очень гибкий режим, и главное ее преимущество над диктатурой заключается в том, что демократия – это такая штука, когда наделавшее ошибок правительство уходит. А диктатура – это такая штука, когда наделавшее ошибок правительство остается.

Любая праздная культура похожа на другую праздную культуру. Ее страшно интересуют искусство и секс (что галантные французские романы 18 века, перед Революцией, что мемуары Казановы – это рассказы о людях, которым нечем в жизни больше заняться).

Французы (в отличие от китайцев) страшно не любят учить английский. Это все мы должны знать великий французский язык, на котором совершилось Просвещение. Скоро французы будут так часто ссылаться на Просвещение, как арабы на алгебру. ОК, арабы изобрели алгебру, но сейчас в арабском мире в год регистрируется 34 патента против 16 тысяч в Южной Корее.

Европа не любит США совершенно как арабы — той же мелкой завистью отстающих. Сама мусульманская проблема во Франции и Европе – это следствие халявы. В США нет проблем с их мусульманами, потому что средний мусульманин в США зарабатывает в 6 раз больше среднего американца. А во Франции мусульманин живет на халяву и презирает глупых кяфиров, которые эту халяву ему дают.

Путинская Россия совершенно права, выбрав Европу как точку инвестирования и коррумпирования. Всякая бюрократия рождает коррупцию. Ширак и Шредер казались еще исключениями. Саркози и Меркель показали, что это уже правило. Европа не будет ссориться с Россией, потому что это дискомфортно, и если Сталина за войну с Финляндией выперли из Лиги Наций (хотя Сталин остановил войну и долго доказывал, что это Финляндия на него напала), то Путина за войну с Грузией только пожурили, а комиссия Тальявини под чутким руководством близких Шредеру экспертов произвела потрясающий отчет, в котором было сказано: «Россия винит Грузию, Грузия Россию, а кто на самом деле виноват, мы не знаем».

Права человека, борьба с глобальным потеплением и прочий треп давно превратились в бессмысленные слоганы бюрократии, которая избегает задевать тех, с кем осваивает деньги (например, палестинских террористов), и с радостью обрушивается на тех, кто осмеливается с терроризмом бороться, например на Израиль или ЦРУ с ихним Гуантанамо. К тому же критиковать Израиль совершенно безопасно, а попробуй выскажись слишком резко против радикального ислама — зарежут как Тео ван Гога.

Демократия хороша только для богатых народов. Среди нищих она, как в Боливии и Венесуэле, неизбежно приводит к диктатуре. Но и среди богатых народов она хороша лишь до поры, пока экономическое развитие не замедляется и политики, обещающие раздать и обеспечить, не погружают страну в необратимый экономический штопор: чем больше налогов, тем больше халявщиков, чем больше халявщиков, тем меньше источников халявы в лице издыхающей от налогов и чиновников экономики.

Ткачи победили, но ткачей в Лионе нет.

Интересно, что все это прекрасно понимают. Все бурчат, что промышленность ушла в Китай, а забастовки достали. Но нет политика, способного выиграть выборы с подобной программой. Нет политика, который выиграет, заявив народу, что работать надо 14 часов в день, а забастовщиков надо расстреливать.

Это еще одна главная проблема демократии: любой политик при демократии говорит то, что нравится избирателю. Ни один политик не думает дальше, чем на четыре года вперед.

Франция – это, конечно, пятизвездочная страна. Но у меня было ощущение как в 1789 году. Когда будущие ci-devant веселились, читали Вольтера и обсуждали Руссо. А рядом бурлило лишенное прав и полное сил третье сословие. Только сейчас сi-devants является вся страна, а третье сословие – это Китай, Индия и Бразилия.

Короче, страны БРИК, из которых при Путине выпала Россия.