Цивилизация
В деле Анны Политковской на этой неделе случилось два события. Точнее, одно событие и одно заявление.
Событие заключалось в том, что была выдана санкция на арест 11 подозреваемых по этому делу. Заявление же было генпрокурора: о том, что заказчик убийства Политковской находится за границей.
У нас вообще часто так: событие и заявление. Просит, например, Великобритания выдать Лугового — и тут же случается пресс-конференция Лугового. И вот все уже обсуждают не событие, а пресс-конференцию. Упадет в Грузии российская ракета — и тут же следует заявление, что ракету грузины притащили сами. И вот уже все обсуждают не факт падения ракеты, а заявление.
Заявления выполняют роль тепловых ловушек. Их отстреливают, чтобы заменить страшный факт глубокомысленной дискуссией по поводу заявлений.
В деле Политковской случилось ровно то же. Факты — ужасающие. Факты, по мнению следствия, в том, что чеченская банда, специализирующая на заказных убийствах людей, получила заказ на убийство Политковской и через знакомого опера и знакомого подполковника ФСБ обратилась к другой банде, уже в погонах, которой проще было «пробить» адрес Политковской и организовать за ней слежку (вроде бы так и пробили — через сотрудников центрального аппарата ФСБ).
Благодаря следователю Петру Гарибяну, у которого нет ни одного нераскрытого дела (а Гарибян специализируется на киллерах, киллеров ловить — это вам не налоговые преступления расследовать), эти люди были прослежены, найдены, не вспугнуты, забраны по другим делам — и в субботу генпрокурор Чайка рассказал президенту Путину о поимке киллеров.
После чего встал вопрос: а если вот историю этих двух банд озвучить как есть, без комментариев, что подумает публика? Я лично во многом готова подозревать сотрудников ФСБ. Я только в одном их не готова подозревать — что они способны убивать и продавать, не будучи уверены по каким-то причинам в полной безнаказанности и даже индульгенции со стороны начальства.
Практически никто из этих людей не посчитал нужным скрыться. Как будто они не знали, что совершили преступление, «чтобы нанести удар по президенту». Как будто были уверены в безнаказанности.
Поэтому нам вместо мяса бросили дохлую кошку. Вместо факта о задержании двух банд — заявление генпрокурора о заказчике за границей.
Но на этом чудеса не кончились.
Внезапно потоком хлынула информация. Еще можно было спасти тайну следствия, еще можно было производить следственные действия, но нет. Глава УСБ ФСБ Купряжкин, представитель ведомства, которое так не любит признавать своих преступниками, мигом озвучил фамилию арестованного офицера ФСБ — некоего Павла Рягузова. Как только материалы следствия оказались не в руках следственной группы, а у высокого начальства, тут же сразу все утекло, с именами, паролями, явками, — прекрасный сигнал для тех, кто еще не пойман, бесценный подарок адвокатам.
Интересно, зачем высокому начальству разваливать дело, если заказчик убийства — Березовский? Неужели они тоже его агенты?
Но и это еще не все. Тут же самые либеральные, самые просвещенные, самые оппозиционные СМИ в один голос принялись обличать следствие. Оказалось, что один обвиняемый был у родителей в Чечне (Ага! Если надо, так не только родители, но и все село подтвердит, что был). Все СМИ взахлеб перепечатали информацию о том, что у находящегося в розыске сотрудника этнического отдела УБОПа Сергея Хаджикурбанова, которого следствие считает посредником между двумя бандами, железное алиби: он-де в 2004-м сел на четыре года в тюрьму. Да, сел. Но Замоскворецкий суд заменил четыре года на два, и в 2006-м Курбанов вышел на свободу.
Получается, заявление Чайки сослужило заказчикам добрую службу. Оно вызвало аллергию у добропорядочных людей, и они радостно принялись создавать общественное мнение. Глашатаем общественного мнения стал адвокат Мусаев, заявивший, что его подзащитного били бутылкой по голове.
Почему либерализм состоит в том, чтобы верить непременно адвокату, защищающему предполагаемых киллеров, а не сыну убитой, доверяющему следствию, или «Новой газете» — бог весть. Но таковы уж особенности нашего либерализма. Кровавый режим кровав сверху донизу, приличных людей в нем нет, и думать, что следователь Гарибян поймал настоящих киллеров — это преступление против либерального образа мыслей. Если сын убитой считает, что киллеров поймали, а адвокат киллеров говорит, что нет — что ж, тем хуже для сына убитой.
Признаться, сгоряча могло показаться, что заявление Чайки — это часть некоей глобальной кампании силовиков, маневр в Большой Президентской Драке, подготовка к новому троцкистко-березовскому процессу, который навсегда отрежет Путина от Запада. Но, судя по стремительному развалу дела, это была просто тепловая ловушка и одновременно мина под реальное следствие.
В том, что власть пытается хоть как-то смягчить эффект от успехов следствия, я не вижу ничего странного. Но мне больно, обидно и противно, что ей по мере сил помогают те, кто считают себя либералами и оппозиционерами.
