Цивилизация
Госдума, отвлекшись на минуточку от законов, позволяющих выявлять измену и иностранных агентов в сплоченных рядах советских граждан, занялась мигрантами. В палату внесен законопроект, согласно которому представители иностранных трудовых резервов должны будут сдавать экзамен по истории России, русскому языку и отечественному законодательству, а в третьем чтении уже принят закон об экзамене на знание русского языка для мигрантов, занятых в сфере ЖКХ, торговли и бытового обслуживания.
Мне это напомнило историю, связанную с введением обязательного российского гражданства для продавцов. С одной стороны, новое требование осложняло жизнь мигрантам. С другой — де-факто вводило дополнительный коррупционный налог. Наконец, было вполне очевидно, что те, кому это сильно надо, проблему решат для себя, равно как и для своего персонала. На рынке, где мы с семьей полтора десятилетия бываем еженедельно, по счастью, так оно и случилось, и прежние надежные продавцы, приветливо и качественно работающие, остались на своих местах.
Нет никаких сомнений в том, что новый закон, по форме апеллирующий, как и все у нас в последнее время, к якобы западным якобы образцам, по существу окажется издевательством, содержащим в себе очередную коррупционную ренту, среди прочего разгоняющую инфляцию.
Если рынок невольничьего труда выгоден и если нет политической воли на то, чтобы его жестко и честно регулировать, на нем так и продолжат торговать безъязыкими рабами. Экзамен на язык, историю и законы будет осмыслен только тогда, когда прекратится работорговля. А рабам язык страны пребывания не нужен. Точнее, может, им-то он и нужен, а вот работодателям-рабовладельцам – совсем нет: зачем им грамотный раб?
И ведь не только гости из ближнего зарубежья находятся в этом специфическом положении, но и собственно граждане России – мы забываем о том, что у нас есть национальные республики, молодые жители которых не обременены глубоким знанием языка межнационального общения.
Российские структуры, ответственные за внешнюю политику и имидж страны, пренебрегают «мягкой силой», основные составляющие которой – язык и литература. Считается, что Россия только самим фактом своего существования должна осчастливливать сопредельные народы бывшей империи. А народы уже давно живут своей вполне прагматического свойства жизнью, и Россия совершенно не обязательно остается для них центром притяжения. Поверить в это тем, кто искренне считает, будто Евразийский союз в перспективе окажется привлекательнее Европейского союза или иных межгосударственных объединений, конечно же, непросто.
И нет ли ощущения, что Россия, ввиду своей общей непривлекательности для людей и идей, притягивает по большей части мигрантов-временщиков, которым все равно, на самом деле, в какой стране зарабатывать? И в этом смысле Россия проигрывает конкуренцию другим странам, чья экономика тоже в высокой степени востребует мигрантов. Получается, что
учить язык страны, где ты не собираешься задерживаться, – бессмысленно, получается, что рациональнее выучить не русский, а какой-нибудь другой язык.
Интересно, кстати говоря, каким окажется предлагаемый к экзамену для мигрантов экзамен по истории России. Как для граждан Таджикистана или Узбекистана будет трактоваться период их пребывания в СССР? Что должны будут знать мигранты про Хрущева, Брежнева и других товарищей? Каким образом им придется переосмысливать – для того, чтобы таскать кирпичи на стройке или возить контейнеры с мусором – роль товарища Сталина? И его национальную политику? Раньше-то проще было: «Краткий курс истории ВКП (б)» — и дело с концом. А теперь как?
Страна, в которой в строгом смысле слова нет истории, единой для всех, нет национального консенсуса по поводу прошлого, а основатели нового государства оцениваются как разрушители «тысячелетнего царства» – что она может предложить мигрантам?
…На днях я беседовал с недавно ушедшим в отставку исполнительным директором Нобелевского комитета Микаэлем Сульманом, шведом, говорящим на чистейшем аристократическом русском языке. Он жаловался на то, что в современном русском многое для него необъяснимо, не говоря уже обо всех этих «треках», «кейсах», «абсолютных мастах», о современном арго. Хорошо еще он не общается с «обыкновенным советским человеком, каких у нас в Союзе миллионы», в качестве междометия и чуть ли не артикля употребляющим слово «короче». Какой из русских языков будут сдавать мигранты? Язык шведа Сульмана или русского высшего должностного лица, не далее как вчера снова употребившего глагол «шакалить» в ходе официального совещания с научной и образовательной общественностью?
Язык, он ведь не один на всех. Диалектов и социолектов много. А на выходе – популярное в годы застоя ироническое стихотворение блистательного Александра Иванова: «Зеленый травк ложится под ногами,/ И сам к бумаге тянется рука, / И я шепчу дрожащие губами: / «Велик могучим русский языка!».
