Ксенофобы с горшка

В 1212 году десятки тысяч европейских детей отправились освобождать Гроб Господень в Иерусалиме. Механизм мобилизации в отсутствие социальных сетей больше напоминал технологию от «двери к двери»: взрослые не справились с освобождением Гроба Господня, значит, пришло время для крестового похода детей. Именно в такой логике действовали французский пастушок Этьен из деревушки близ Вандома, когда возглавил движение, а также немецкий мальчик Николай из Кельна.

Кто возьмет на себя роль Этьена Вандомского в обстоятельствах сегодняшней России, пока неясно. Зато вполне очевидно, что механизм крестового похода детей-2 заимствован из времен Средневековья. Даже свои «иноверцы» есть – кавказцы, захватившие матушку Россию и город Москву.

Дети выросли из панамок и тут же попались на большую «панаму» – избавление от «черных» должно принести стране покой и благополучие. Конечно, они не считают себя националистами или фашистами. Они же всего лишь дети. Только дети, под которыми полностью вычищен культурный слой. Потому-то они и выглядят дикарями и их появление на улицах опасно для жизни и здоровья граждан.

Я недавно беседовал с одной юной армянской девушкой с нетипичным кавказским фенотипом. Не очень поздним вечером она услышала у себя за спиной диалог двух отроков, один из которых предлагал ее побить, а другой, смутившись, отвечал: «Но она же девушка!» — «Ну и что, она же не русская». Дискуссия, по счастью, закончилась мирным развитием событий. И это одно из десятков ежедневных происшествий, которые случаются и средь бела дня, и в людных местах.

Почему в быту тихие мальчики и девочки, словно бы специально преодолевая свою цивилизованность, пытаются превратить себя в зверей? Психология толпы? Да, разумеется. Реально непростая ситуация с адаптацией мигрантов? Конечно. Но почему в таких масштабах, поражающих воображение, откуда эта ярость, готовность ломать кости? Национализм – это подземный пожар, который никогда не потухает и вырывается наружу тогда, когда для этого есть повод. Нынешняя националистическая истерия с использованием ресурсов молодости спустя какое-то время снова уйдет под землю, но проблема-тот не будет решена. Больше того, ее усугубляет понимание того, что молодой электорат, будущий или существующий, окажется куда более националистически настроенным, чем предыдущие поколения. И мы имеем дело с массовым и стихийным явлением, даже если допустить наличие профессиональных провокаторов и организаторов.

Не то чтобы власти этого не понимают. Сам по себе факт появления прокремлевских молодежных организаций спровоцирован не только чрезвычайно актуальной задачей борьбы с либеральной молодежью, но и тем, что начальство хочет канализировать неуправляемый национализм в управляемое русло. Влить потенциальных уличных «фаши» в свои более умеренные с точки зрения поведения и идеологии организации, занять чем-то руки и головы, загрузить «процессоры» тем, что они называют «патриотизмом», и тем самым потушить активность. Не получилось.

Управляемый национализм быстро выходит из-под контроля. Он слишком пассионарен.

Причины провала с «воспитанием» подрастающего поколения, в массовом порядке идущего «е…ть Кавказ», стоит искать, как это ни банально звучит, «в семье и школе». Если родители разделяют националистическую идеологию, если в семье звучит так называемый «язык вражды», то чего, собственно, ждать от детей? По хорошо известным социологическим данным, в последние несколько лет число сторонников лозунга «Россия для русских» не опускалось ниже 50% (в 2009 году, согласно исследованию Левада-центра, – 54%).

Если родители, обеднев, ищут причины своего социального неблагополучия в том, что их хлеб и рабочие места отбирает «чужой», то почему дети должны думать иначе. Исследователи настроений молодежи, в частности, Лариса Паутова из фонда «Общественное мнение», отмечают, что нынешнюю генерацию молодых людей можно назвать «поколением неравных» — социальное расслоение заметно невооруженным глазом и особенно чувствительным оказывается в молодежной среде, провоцируя классовую и этническую ненависть.

Если школа не акцентирует внимания на том, что состав учащихся учебных заведений естественным и неизбежным образом становится все более полиэтничным и не учит (в буквальном смысле) толерантному поведению, почему бы в один прекрасный день детям малым, неразумным, не оказаться в толпе, скандирующей жутковатые лозунги и вскидывающей руки в нацистском приветствии?

Если кто помнит, в школах семидесятых годов ругательным, но не несущим подлинной ксенофобской окраски было слово «еврей» (даже не оставшееся с прежней эпохи «жид»). Сейчас эта проблема, казалось бы, снята, потому что никаких евреев почти не осталось, но там, где они появляются, особенно с характерными именами, фамилиями и фенотипом, немедленно включается опознавательная система «свой — чужой».

В поисках истоков национализма придется заглянуть в детский сад. В середине 1990-х группа профессиональных психологов провела масштабное исследование среди детей шести лет (Егорова М. С. и др. «Из жизни детей дошкольного возраста. Дети в изменяющемся мире». М., 2001). Это как раз примерно та группа (и младше), которая, после того как выросла, сегодня регулярно оказывается вооруженной монтировками. Среди прочего изучалась проблема «мы» и «другие». Выясняется, что сознание взрослых или взрослеющих националистов – детсадовское. Внешние различия и другой язык, как правило, вызывают у шестилеток настороженное отношение. Плохая страна – та, «где нерусские живут». «У нас в бассейне китаяшка была, а потом нормальные стали» (кстати, в такой «открытости» к «другому» кроются причины неадекватного отношения у нас и к инвалидам). Психологи проводили опрос по поводу того, возможна ли дружба с чернокожим. 23% заявляли о невозможности и нежелательности дружбы, 20% выдвигали необходимым условием знание русского языка, а еще 10% – примерно тот же уровень знаний (прямо как миграционная служба!). В большинстве случаев дети ставили знак равенства между понятиями «плохой» и «чужой».

Психологи сделали вывод: «Дети легко усваивают настроения взрослых. И за наивными детскими обоснованиями неприятия «других», не таких, как мы, стоит настороженное и враждебное отношение взрослых к «чужим».

Такая вот история. С явным продолжением. Совсем не обнадеживающим. Ибо, как учит нас президент, дети – это наше будущее.