Цивилизация
Есть на НТВ по субботам такая передача — «Квартирный вопрос». Многие наверняка не раз ее видели. А для тех, кто не видел, в двух словах: ведущая Наталья Мальцева вместе с группой строителей, ремонтников, дизайнеров приходит в какую-нибудь типичную московскую квартиру и осчастливливает ее обитателей чудесной переделкой одной из комнат. И так из раза в раз.
Весь процесс: демонтаж старого интерьера, ремонтные работы, сборка новой мебели, подвеска штор, светильников, расстановка всяких мелочей — показывают зрителям в мельчайших деталях, ну а кульминацией программы непременно становится тот момент, когда жильцы, сгорая от волнения и любопытства, впервые входят в изменившееся до полной неузнаваемости помещение. Далее следуют охи, вздохи, детские крики восторга и счастливые слезы взрослых, наконец-то приобщившихся к гламуру, который, как метко подмечено умницей Львом Рубинштейном в другой программе НТВ — «Школе злословия» — все больше становится новой официальной идеологией правящего класса.
Я, конечно, иронизирую, и о причинах моей иронии вы прочтете ниже, но хочу оговориться, что создатели «Квартирного вопроса» по черномырдинской формуле искренне хотят, «как лучше». Больше того, получается даже не «как всегда» — и рейтинг стабильно высок, и рекламные доходы, и спонсорские деньги в избытке. Бывает, конечно, что дизайнеров подводит вкус, и хозяева подопытной квартиры оказываются «осчастливлены» настолько, что с трудом скрывают свое огорчение. Но, как правило, все остаются довольны, есть ощущение доброты и теплоты.
И все же, все же…
В одном из последних выпусков «Квартирного вопроса» некую молодую семью порадовали фантастическим редизайном ванной комнаты: постелили деревянные полы из корабельного тика, стены и потолки выложили изумрудного цвета плиткой и множеством зеркал, под подоконником поставили ажурную чугунную батарею художественного литья. Посреди комнаты водрузили огромную ванну «под старину», на гнутых ножках, выкрашенную снаружи в темно-красный цвет. Оснастили все суперсовременными кранами, шлангами, смесителями. Повесили лампы, шторы, занавески в марокканском стиле. То, что получилось в результате, украсило бы номер «люкс» в любой пятизвездочной гостинице, да что там – апартаменты любого нувориша.
Но в том-то и беда, что, судя по тому, какой обшарпанный вид имела ванная комната до ремонта, как скромно выглядели ее симпатичные хозяева, за порогом всего этого великолепия оставалась другая, прежняя жизнь. Ни секунды не сомневаюсь: там, за кадром, была небогатая, изрядно обветшавшая московская квартира со всякой рухлядью и хламом, что обычно заполняет наши дома, нехитрой утварью, старой мебелью. «Бедные ребята! – подумал я. – Так ведь можно запросто заработать раздвоение личности!»
Не боюсь показаться брюзгой, признавшись, что именно такие мысли всякий раз приходят мне в голову всякий раз, когда я смотрю «Квартирный вопрос». Герои прыгают от восторга, радуются обновке, а я думаю: что же будет потом, когда погасят свет, соберут съемочную аппаратуру, когда пройдет эйфория? Каково будет нормальному человеку жить в скромной типовой квартире в «спальной» многоэтажке, где — вставным зубом — одна чудо-комната? Нет, хорошо, конечно, что в жизни происходят хоть какие-то перемены, хоть какой-то праздник. С другой стороны, ведь это ненормально: одной ногой стоять в новой жизни, где роскошно, модно, стильно, гламурно, а другой — в прежнем, суровом, если не сказать — убогом постсоветском быту?
На самом деле, какая страна, такое и телевидение. Оно – слепок с нашей жизни, и «Квартирный вопрос» лишний раз это демонстрирует. Мы семьдесят лет всё пытались построить развитой социализм в одной отдельно взятой стране. Видимо, это вошло в привычку – пытаться создавать островки иллюзорного благополучия в совершенно неблагополучном окружении. Эдакие изолированные комнаты с евроремонтом в длинном коридоре унылых коммуналок.
Вот и Москва у нас теперь – остров развитого капитализма, Лондон, Париж, Лас-Вегас «в одном флаконе». Мы не замечаем, как живет остальная Россия. Мы процветаем за счет одних только беспрецедентно высоких цен на нефть и не думаем, как будем жить, когда — рано или поздно — в один прекрасный день цены упадут, или нефть иссякнет, или случится и то, и другое.
Вот и в правительстве у нас — островок либерализма (хотя уже, в общем-то, весьма относительного). В отдельном по-европейски обставленном кабинете сидят Кудрин и Греф, в остальных — карикатурные бюрократические физиономии.
Вот и само наше телевидение, много лет старавшееся удержать высоко интеллектуальную планку, сдалось и превратилось в море низкопробной «развлекаловки». Но из него одиноким гордым утесом торчит канал «Культура». Руководители ВГТРК, отвечающие и за «Аншлаг», и за «Культуру», когда подуют иные ветры, смогут сказать нечто вроде: «В тяжелые годы путинского застоя мы сопротивлялись наступлению пошлости».
Кстати, руководители госканалов могут в будущем при случае похвастаться и другим: мол, обо многих вещах нельзя было говорить напрямую, так говорили эзоповым. Показывали «В круге первом», «Олигарха», «Курсантов», «Штрафбат», другие фильмы и сериалы, где все плохие ребята – бывшие и нынешние чекисты, где сплошные аллюзии, где умным понятно и про наше прошлое, и про наше настоящее.
Нет, конечно, то на одном канале, то на другом есть отдельные превосходные передачи, К примеру, упомянутая выше «Школа злословия» — раз в неделю в глубокой ночи. Не только островок интеллектуализма, но и некоторого вольнодумства.
Разрешенное вольнодумство доживает свой век и на других каналах. (Заметим, речь идет о вольнодумстве либерального толка, потому что излагать антилиберальные взгляды и оценки не возбраняется, и на этой ниве успешно подвизаются сразу несколько телеведущих.) Некогда блестящее «Зеркало» превратилось в непонятный 15-минутный огрызок эфира, в дежурное полуофициозное интервью с нужным человеком. Право, жаль Николая Сванидзе, которому, по-моему, откровенно скучно отбывать этот номер.
Самый главный остров вольнодумства – «Времена» Владимира Познера на «Первом канале». Владимир Владимирович – фигура знаковая, он ветеран профессии, главный телевизионщик страны, президент Академии российского телевидения. Он – человек либеральных взглядов, при этом иногда резко критических. Их он излагает, например, в своей колонке в журнале Esquire. Почитайте, как он в ней камня на камне не оставляет, скажем, от политики верховных властей в области СМИ. На телевидении он не рискует это делать, там у Владимира Владимировича кредо другое. Он руководствуется теорией «малых дел»: пусть лучше я буду хоть что-то говорить, чем никто не будет говорить ничего. Ради этой возможности Познер идет на многие компромиссы: его программа идет в записи; есть люди, которых Владимир Владимирович, думаю, вполне сознательно не приглашает в эфир, и темы, которые он, по-моему, столь же осмысленно избегает, дабы не создавать конфликтных ситуаций.
Вот и в последнее воскресенье во «Временах» мучительно долго и – не побоюсь этого слова — нудно обсуждалась тема инфляции. В этот день, замечу, были выборы на Украине, все по-прежнему говорят о Белоруссии, где к тому же в лукашенковский застенок попал коллега Павел Шеремет. За неделю в стране и мире произошло еще с десяток событий, взволновавших раздумчивого зрителя больше, чем перспектива роста инфляции.
Есть ощущение, что программу Познера стоит смотреть только ради заключительного двух-трехминутного комментария. В прошлый раз он осмелился обратиться к коллегам — политическим тележурналистам с призывом вспомнить про гражданскую совесть, про идеалы профессии; ответом, как мне уже пришлось говорить, был целый залп откровенно заказных, ангажированных сюжетов в угоду власти.
На этот раз в конце программы Познер говорил о силе общественного мнения в связи с оправданием несчастного водителя Олега Щербинского. Слава Богу, что общественное мнение возмутилось вопиющим по своей несправедливости первоначальным приговором. Слава Богу, что его отменили, а бедолагу выпустили на свободу. Но, к сожалению, Владимир Владимирович не сказал о главном: в судьбе Щербинского решающую роль сыграло не общественное мнение, а «Единая Россия», которая решила возглавить процесс народного возмущения и на этом, безусловно, набрала немало очков. Есть также основания полагать, что и с самого-самого верха прошла команда срочно исправить ситуацию.
И еще: что-то подсказывает, что никакие протесты общественности, никакие коллективные письма или петиции, никакие ленточки, привязанные к антеннам автомобилей автомобилистов, не заставят власть облегчить, скажем, судьбу Ходорковского. Более того, боюсь, что Владимиру Владимировичу ни за что не позволили бы выступить с фирменной «прощалкой» на эту тему. Такое будет возможно только после капитального ремонта, и не только на телевидении.
