Цивилизация
Нет, мы еще не дошли до совершенства. До совершенства мы дойдем тогда, когда госпожа Кондолиза Райс, отличающаяся нелегким характером, в эфире российских каналов будет просто открывать рот, а под видом перевода в эти уста будут вкладывать отредактированный в Кремле текст. Условно: госпожа Райс говорит, что она надеется, что президент Путин не будет менять Конституцию и пытаться всеми силами остаться у власти. Но с экрана вместо этого звучит «синхронный перевод»: госпожа Райс отметила, что у нее нет амбиций стать президентом США. Причем она, может, это и отметила, но не в этом месте и не в это время, а вот в этом кадре она говорила как раз о другом президенте другой страны, но эти, знаете ли, дамские сплетни американского госсекретаря к нашему зрителю не имеют никакого отношения. Нет, конечно, потом госсекретарь может оспорить сочетание кадра и текста и даже с полным правом констатировать, что ее лишили в России свободы слова, но это же потом… Поезд ушел. Самолет улетел. Трудности перевода — с кем не бывает.
В этот приезд Кондолизы Райс в Москву прошла как бы генеральная репетиция полного отключения микрофона при попытке залетной гостьи сказать что-то, чего тут, в Москве, не хотели бы слышать. Сначала российскому телезрителю не сообщили, что именно говорила госпожа Райс в самолете и сразу же после прилета в Москву. Она, кстати, говорила об ограничении демократических свобод в России. Весьма кстати именно в тот момент, когда она говорила эти неприятные вещи, в ее гостиницу якобы подложили бомбу, поэтому все внимание телевидения, как требует российский президент, было сконцентрировано на борьбе с терроризмом.
Так прошел первый день визита госпожи Райс. Когда ни террористов, ни бомбы не обнаружили, пришлось все же давать какую-то информацию, пошел все же второй день визита, и барышня все время что-то где-то говорила. Тогда коротко сообщили, что госпожу Райс, оказывается, беспокоит свобода слова в России в целом и в российском интернете, в частности. Так и сообщили – в интернете. Тут как раз министр иностранных дел господин Лавров стал давать пресс-конференцию, на которой объяснил, что да, поговорили мы и о свободе слова, но он, министр, не вполне понимает, когда о свободе слова говорят «в общем», необходимы конкретные примеры. Госпожа Райс незамедлительно привела конкретный пример, только господин Лавров, как мне показалось, этого не понял. Она специально подчеркнула, что, когда говорила о проблемах со свободой слова в «электронных СМИ», то имела в виду именно телевидение (внятно отчеканила дама), а не интернет, как это преподнесли российской публике. Дама знала, что делает. Она точно поняла, кто и почему «ошибся с переводом», и настояла на поправке, которая, к явному сожалению господина Лаврова, прошла в эфире.
В тот же день «Эху Москвы», не склонному допускать ошибки в переводе, госпожа Райс рассказала, что на встрече с министром обороны Сергеем Ивановым ей удалось добиться улучшения американского доступа на российские ядерные объекты. Сергей Иванов незамедлительно опроверг госпожу Райс, сказав, что эту тему на встрече вообще не обсуждали. Надо сказать, справедливости ради, что тут ошибка в переводе практически исключается. «Эхо» несколько раз просило госпожу Райс уточнить ее ответ, и та уточняла. Иванов же свое заявление сделал на чистом русском. Более того, у Иванова и Райс давно найден общий язык – английский, то есть предположить, что во время встречи переводчик неправильно перевел часть разговора, практически невозможно. Или ребята не договорились, что именно они должны говорить прессе, или Райс не сочла нужным скрыть свою «маленькую победу», а Иванову неприятно признавать, что российская сторона уступила напору госсекретаря.
Госпожа Райс очень неглупая дама. Можно что-то не показать российскому зрителю, о чем-то не рассказать и что-то переврать «при переводе». Но эта дама все отлично поняла, уверяю вас, и такой личный опыт с российской «свободой» слова для лидера ее уровня незаменим. Американского госсекретаря попытались сократить и отредактировать в соответствии с информационной политикой государственного телевещания. Попытка не вполне удалась, поскольку дама не промах. Но она была предпринята. Очень печально. Нельзя так явно трусить, тем более перед дамой.
