Цивилизация
Как многие удивительные открытия, эта история началась в пивном баре. Слово за слово, кружка за кружкой… О чем говорить медикам за пивом в начале 60-х годов ХХ века во всеамериканской «столице торнадо» Оклахома-сити? О пациентах, конечно. Декана медицинского факультета местного университета Стюарта Вульфа сильно заинтриговала история, рассказанная ему доктором из небольшого городка Розето, что в Пенсильвании…
Городок возник в конце ХIХ века, когда Пенсильвания была чуть ли не самым процветающим промышленным штатом США и туда тянулись в поисках счастья предприимчивые бедолаги со всего мира: не повезло на исторической родине, так повезет на новой. Население Розето оказалось почти сплошь выходцами из Италии, что для Пенсильвании, которую часто выбирали немцы, датчане, шотландцы, англосаксы, чехи, было нехарактерно.
Местный доктор обратил внимание на уникальную особенность местных. Жители крайне редко страдали сердечно-сосудистыми заболеваниями, смертность от которых тогда росла по всей Америке. У мужчин в возрасте 55–65 лет (когда «самое оно»), в отличие от остальной страны, смертность по этой причине была нулевая. И после 65 лет заболеваемость этими недугами была в два раза ниже средней по стране. Люди просто умирали от старости — и все. Даже в соседних городках ничего подобного не наблюдалось.
Стали искать причину. Десятки волонтеров засели в местной церкви перебирать всевозможные учетные записи. Опрашивали жителей. Может, причиной модная нынче, но известная уже тогда «средиземноморская» диета? Оказалось, не так: переселившись в Америку, итальянцы потребляли продукты из местных магазинов. Не возить же с родины домашнее оливковое масло. Может, жители Розето отличались трепетным отношением к своему здоровью? Ничуть. Местные мужчины дымили как паровозы, не отказывали себе в удовольствии пропустить стаканчик. Да и работа многих из них была не самой экологически чистой — в сланцевых карьерах.
Стюарт Вульф с коллегами уже совсем было зашли в тупик, когда (может, снова осенило после пары кружек пива?) они догадались: причиной всему был сам образ жизни в Розето, отличавшийся от соседних городков и еще двумя нулями в статистике – по уровню преступности и по числу обращений за социальной помощью. Причина в самой атмосфере городка. «Люди подпитываются другими людьми, — понял Вульф, обратившийся к психосоматическому направлению в медицине. – В тесном людском сообществе лучшими показателями здорового сердца, нежели уровень холестерина или потребление табака, являются сами характеристики такого сообщества».
В книге «Власть клана», написанной Вульфом совместно с социологом Джоном Бруном, было показано, как обстановка взаимного уважения и сотрудничество членов сообщества приводят к поразительным результатам в ... укреплении здоровья каждого члена такого сообщества.
Тогда как одиночество – прямой путь к тому, чтобы пасть жертвой стрессов или, к примеру, расстройства печени. «Социальная структура здоровых сообществ, — пишет Вульф, — характеризуется предсказуемостью и стабильностью. Каждый член такого сообщества имеет четко определенную роль в социальной структуре». То есть нет лишних, невостребованных людей.
Причина здоровья жителей Розето – это многочисленные клубы по интересам, это проведение общегородских фестивалей и церковных праздников. Это традиции «открытого дома», когда прохожий мог зайти на семейную трапезу запросто и ему были рады. Это когда все здороваются на улицах и улыбаются друг другу, спрашивая о здоровье, останавливаясь для задушевной беседы. Это проживание трех поколений под одной крышей. Когда стариков не «кладут на полку», отключая от общения, не отправляют в дом престарелых, а они участвуют в жизни большой семьи.
До начала 70-х Розето был олицетворением предсказуемости и комфортности бытия. Женщины городка знали, что пойдут работать на одну из местных маленьких трикотажных фабрик. И вовсе не комплексовали по этому поводу. Даже рацион питания в городе был годами отрегулирован неписаной традицией. По понедельникам было заведено подавать суп из шпината с яйцом, вторник был днем спагетти, среда – цыпленка с картофелем, рыба была по пятницам и т. д. Люди не стремились выделяться в одежде или как-то еще, никакого бросающегося глаза и раздражающего соседей неравенства в городе не было. Таковы были традиции — в буквальном смысле слова здоровые.
В 70-е годы люди стали уезжать из города, селиться в окрестностях, появились приезжие со стороны, прежняя пастораль пала под ударами консьюмеризма, новых ритмов и привычек. В 1971 году случилась смерть «от сердца» в 45 лет — впервые в истории городка. В то время по всей Америке в результате внедрения всяческих программ правильного питания и здорового образа жизни смертность от сердечно-сосудистых заболеваний стала падать, а в Розето она, напротив, росла. Вскоре статистика его выровнялась с общенациональной. Последняя капля, убившая прежнюю пастораль, упала в 1985 году: тогда впервые местный оркестр потребовал платы за то, чтобы играть на местном церковном празднике. Раньше это никому в голову не приходило.
Если бы этот сюжет показывали сегодня по нашему телевидению, логично было бы бегущей строкой пустить предупреждающую надпись: «Не пытайтесь это повторить». И добавить – «у вас все равно не получится».
Люди, живущие бок о бок, стали в большей мере чужаками, часто подозрительно-недружелюбно настроенными друг к другу, нежели соседями. Это характерно не только для нашей страны сейчас, хотя последние лет 20–30 у нас привели к какому-то особенному взаимному всероссийскому недоверию, озверению, одиночеству. Став, в силу обстоятельств, прожженными прагматиками и циниками, мы сегодня не представляем даже, как можно адекватно перевести на русский слово neighborhood (дословно – «соседство», общность, объединенная примерно одинаковым уровнем жизни, предполагающая определенный уровень социализации и самоуправления). Хотя всего каких-то сто лет назад у нас была община. Не говоря уже о нашей сегодняшней всеобщей недоговороспособности, несклонности к взаимным компромиссам, сотрудничеству даже в малом. И в большом, и в малом, и в государственном, и в частном сегодня обычно делается акцент на вещах сугубо материальных: какие нужны формальные правила, сколько денег нужно выделить (и попилить), какие придумать ограничения-регламентации. Но развитие и уж тем более здоровье общества, состояние людей зависят не только от этих факторов и, возможно, даже не столько от них.
Атмосферу в обществе, а также в больших и малых сообществах людей, конечно, трудно просчитать, составить графики, таблицы. Можно лишь почувствовать эти нематериальные факторы. Мы можем догадываться, что комфортность существования в городе зависит не только от разруливания автомобильных пробок. Что инвестиционный климат невидимыми нитями связан не только с законами, регулирующими частное предпринимательство. Что всплески весенне-осенних болезненных обострений коррелируют с тем, что в наших новостях главными ньюсмейкерами уже давно стали следователи, прокуроры, происшествия и преступления. Что слово «безнадега» для людей творческих, ищущих, молодых душой обозначает не только забитые наглухо социальные лифты, но и нечто такое, что почти неосязаемо висит в воздухе, прорываясь то тут, то там в каких-то действиях власти или чиновников. Что власть сама подчас выглядит сборищем бездушных андроидов, издающих – без души в буквальном смысле этого слова – свои карательные реляции и регуляции, пропагандируя их каким-то синтетическим официозным новоязом с помощью людей-функций, словно сошедших с экрана фильма «Матрица». Можно до бесконечности перечислять и вспоминать, в чем проявляются наши сегодняшние болезни, которые многие уже назвали совокупно – больно все наше общество, от головы до хвоста. Больно оно по большей части именно своим «сердцем». Но это перечисление, разумеется, не даст немедленного терапевтического эффекта. Как, скажем, не сможет заменить всамделишной социализации бдение в социальных сетях, необъяснимая, беспрецедентная для других стран и сообществ злобность комментариев в которых — тоже симптом все тех же «сердечных» болезней.
Известно, что всякая болезнь так или иначе заканчивается – излечением или смертью. Но также известно, что
не всем запретам типа «не стоит это повторять» надо следовать, не все стоит воспринимать буквально. И когда вам говорят, что, мол, тот или иной хороший опыт не для нас, мол, куда уж нам, это возможно лишь в сказках, то иной раз можно и не послушаться.
Особенно когда добавляют «у вас это все равно не получится». Важно понять, чем ты болен. Признать это и попытаться противостоять болезни, хотя бы каждому – в себе самом. Весна – самое время попробовать. Доброта не раз спасала мир, страны и людей. Мы тоже имеем право на такое спасение.
