Цивилизация
Это уже становится дурной традицией законодательной власти. Появляется вдруг какой-нибудь законопроект – в меру скандальный, поскольку затрагивает какие-то резонансные темы. И вот перед первым чтением ознакомившиеся с текстом представители общественности начинают хвататься в ужасе за голову и кричать, что это, мол, ужас-ужас-ужас, полное мракобесие, что так нельзя и так далее. Из стен Думы из уст назначенного спикера по данному вопросу в ответ раздается нечто успокоительное: мы ко второму чтению внесем поправки. Подчас и впрямь вносят, подчас – действительно нечто существенное, исправляющее вопиющие ляпы первоначального варианта.
Применительно к двум принятым под занавес весенней сессии Думы, воспринятым частью общества как скандальные, законопроектам – о клевете (как уголовном преступлении) и об НКО (как «иностранных агентах») – так и вовсе в неожиданный момент явился deus ex machina в лице лично Владимира Владимировича. Олицетворяя собой живое воплощение известной русской политической поговорки о царе, который у нас завсегда на фоне своих присных самый главный европеец, он предложил в том и другом случае несколько смягчить законопроекты (особенно об НКО). И вот уже некоторые недавние критики говорят, что, мол, да, это «ужас, но уже все-таки не ужас-ужас-ужас». За клевету все же не станут давать реальный тюремный срок, а «всего лишь» заведут уголовное дело (что автоматически подразумевает общение с уголовным следствием, подписку о невыезде, судимость и прочие прелести) и могут присудить к штрафу до 5 миллионов рублей. А для целого ряда НКО (религиозных, учрежденных госкорпорациями, занимающихся сугубо социальными благотворительными проектами, защитой животных и пр.) отменили обязанность регистрироваться в качестве иностранных агентов, даже если они получают иностранное финансирование.
Иному стороннему наблюдателю может показаться, что все эти нехитрые политические манипуляции предназначены лишь для того, чтобы показать, что в нужный момент может вмешаться самый главный верховный арбитр, который всех рассудит и умерит пыл наиболее ретивых и дурных исполнителей верховной воли так, как они ее понимают. А также для того, чтобы занять досужую общественность некими псевдодискуссиями на заданные темы.
На самом деле, мне кажется, объяснение всем этим законодательными экзерсисам куда проще. И оно укладывается в короткий отрезок между «пунктами А и Б», имя которым глупость и некомпетентность.
Люди, усевшиеся на законодательной ветке власти в нашей стране, просто дурно пишут законы. В парламенте до ничтожности мало компетентных, образованных на должном уровне людей. Даже если устраиваются какие-то слушания с приглашением неких записных «экспертов», то это все равно происходит на любительском уровне ток-шоу, как и подавляющее большинство идущих в обществе так называемых дискуссий. Главный отправной посыл для написания того или иного законопроекта – это часто (слишком часто) не научный и компетентный глубокий анализ того, что происходит в той или иной сфере, а некое политическое суждение, проистекающее, скажем, из администрации президента. Оно доводится в доходчивой форме до того или иного депутата, которого назначают выступить инициатором конкретного законопроекта. Он, разумеется, торопится выполнить высочайшее указание. Тут уж не до всяких аналитических изысканий.
Качество законодательных инициатив падает год от года. В нынешней политической ситуации в стране не работает ни политическая конкуренция, которая могла бы помочь отбраковывать некачественные законопроекты, ни серьезная экспертиза. Последняя по большей части попросту не востребована. Вопреки широко распространенной международной практике,
наш парламент на самом деле просто профессионально не в состоянии самостоятельно не то что написать проект бюджета, но и вообще просчитать и продумать нечто серьезнее, чем какая-нибудь написанная дурным публицистическим (не юридическим) языком агитка. Все значимые, серьезные законопроекты, особенно социально-экономические, спускаются из администрации или правительства.
Скажем, если внимательно вчитаться в текст еще одного только что принятого скандального закона – о борьбе с педофилией и ей подобной информацией в интернете, то этот закон просто не продуман с точки зрения технологии его практического воплощения в жизнь (даже Минсвязи признало его сырым и требующим правки). Это не говоря уже о том, что в своем первоначальном виде он вообще оставлял местами впечатление малограмотного бреда. И поэтому, как обычно, в реальной жизни все будет решаться не по закону, а по понятиям. А трактовать понятия в каждом конкретном случае будет сами знаете кто.
Даже такой, казалось бы, относительно простой (технократический) и далекий от политики (если не считать, конечно, политикой попытку отжать ГИБДД от теневого бизнеса на техталонах) закон, регулирующий новый порядок техосмотра, и то не смогли просчитать и принять с самого начала так, чтобы он заработал эффективно.
Теперь в него судорожно вносятся поправки в соответствии со здравым смыслом. Между тем эти изъяны были очевидны с самого начала всем тем, кто реально соприкасается с жизнью, а не живет в отрыве от нее, как подавляющая часть политической российской номенклатуры.
Безграмотные решения, некомпетентность, притом воинствующая, становятся определяющей чертой на практически всех этажах государственного управления. Карьерный рост происходит не по меритократическому принципу, а по принципу «свой-чужой», когда личная лояльность выше всякой компетентности. Критерием успешности того или иного проекта является не эффективность и уж тем более не некое общественное благо, а размер отката. Горизонты планирования сужены до кратчайшего срока «отбивки бабок», тут уж не до стратегии. В условиях тотальной коррупции не может быть вообще никакой долгосрочной стратегии. Наука и знания, образование и образованность в обществе низведены до маргинального уровня, вопреки всем правильным речам, которые на эту тему произносятся.
Воинствующая серость во власти принимает угрожающие размеры. Притом смертельно опасные. Скажем, незадолго до наводнения на Кубани учеными было проведено комплексное исследование всех угроз местного водного бассейна, предложены конкретные меры по минимизации этих угроз. На исследование было затрачено около 20 миллионов рублей. Результаты положены на стол кубанским руководителям. Но зачем слушать каких-то ученых и работать на упреждение, если сейчас можно изрядно наварить на восстановлении разрушенного. Только на это и хватает мозгов.
