Путь дзержинцев

Примерно в то же время, когда оппозиционно настроенные астраханцы в компании с прибывшими на подмогу московскими активистами праздновали свой маленький тактический успех (на улицы удалось вывести несколько тысяч человек в поддержку голодающего Олега Шеина, добивающегося новых выборов мэра), в другом регионе тоже случилась небольшая победа. Близ поселка имени Дзержинского Каширского района Воронежской области приостановили утилизацию старых боеприпасов.

Одной из особенностей нашей вечно находящейся в кольце врагов страны, как известно, является то, что военные полигоны в ней расположены в непосредственной близости от человеческого жилья. Это хорошо для всеобщей мобилизации, но не слишком удобно для тихой обывательской жизни.

Означенный поселок находится рядом с полигоном Погоново, где несколько лет назад решили начать утилизацию боезапасов с истекшим сроком годности. Потому как снарядов в свое время наделали много, а войны все нет и нет. Девать, стало быть, некуда. Программа рассчитана до 2015 года: надо взорвать, говорят, около 150 тысяч тонн.

К выполнению задачи приступили в 2010 году. Но в пору масштабных лесных пожаров взрывы приостановили. Потом опять начали. Примерно тогда же местные жители начали писать в инстанции. Адресат таких обращений обычно обозначается фразой – «куда мы только ни писали, куда мы только ни обращались». В смысле – от местного муниципального начальства до МЧС, прокуратуры и лично товарища президента. Два года писанина продолжалась без толку. Пока в начале апреля сего года, словно по команде (а может, и впрямь по команде?) по нескольким федеральным телеканалам и по многим другим СМИ прошла информация о том, что, мол, жители возмущены и даже грозятся «выйти на площадь». Слова «голодовка», правда, произнесено не было.

Еще бы! Если у вас в нескольких километрах от дома два года кряду с перерывами на межсезонье рвут снаряды, то дом ваш от этого крепче не становятся: у кого штукатурка с потолка сыплется, у кого трещины по стенам, у кого окна повылетали. Нервное состояние тоже, находясь в условиях перманентного артобстрела, знаете ли, водкой не зальешь.

А жители все писали и писали. А ответов вразумительных и, главное, действенной реакции на их письма все не было и не было. Власть наша, надо заметить, в глубине души, наверное, любит такие вот формы «протеста». Когда пишут письма – и только.

Год пишут, два пишут, три. Иногда некий чиновник в дорогом костюме и на дорогой машине является на народный «сход» (собрание жильцов, обманутых дольщиков и пр.), как какой-нибудь Миклухо-Маклай на митинг аборигенов, говорит слова про то, что, мол, все решим, не волнуйтесь – и опять можно писать письма по новой. Мол, помилосердствуйте, ваше высокоблагородие, помилосердствуйте! По замкнутому кругу: муниципалитет—депутат—прокуратура--президент (или кто-то подобного высокого уровня из телевизора: могут написать даже Жириновскому, Миронову или по старой доброй привычке Валентине Терешковой).

Своеобразная прелесть таких, с позволения сказать, протестов для власти состоит в том, что люди пишут, а не бунтуют. Они не бастуют, лишь в отчаянных совсем случаях выходят на близлежащую федеральную трассу (что теперь стало уголовным преступлением, кстати), они никогда не клянут в своих письмах Путина, не ставят под сомнение существующий политический порядок вещей. Они не требуют честных выборов, поскольку заведомо не верят в их честность, как и в честность всех тех, кто на выборах куда-либо баллотируется. Эти люди для них – инопланетяне, или пришельцы из Запретного города Власти, где свои нравы, где все позволено, где мигалки, особняки, гламур, часы стоимостью в зарплату сельского учителя за всю жизнь. Они исходят из того, что выборы ничего не решают, а «все решили без нас». Теперь власть окончательно осознала, сколь это удобная мифология – ну, конечно же, выборы ничего не решают, подтверждает она теперь каждодневно всеми своими действиями. И не решат — не найдетесь.

Периодически власть демонстрирует, правда, свое снисхождение к таким вот патриархально-верноподданническим петициям. И с барского плеча является миру так называемая «справедливость». Мол, нате вам, «дети мои», и благодарите нас за нашу наимудрейшую милость.

Олегу Шеину вряд ли пойдут на уступки. «Прогнуться» перед тем, кто «несистемно» позволил себе голодать, кто выводит на улицы людей под политическими лозунгами, кто состоит в одной партии с теми, кто посмел выйти из зала заседаний парламента, когда речь говорил Сам (разумеется, не стоит преувеличивать значимость такого демарша, однако он не работает все же на сакральность высшей власти) – это значит проявить слабость. А проявить слабость перед толпой, перед улицей – это то, что власть себе может позволить лишь тогда, когда она всерьез, смертельно боится. Шеину предлагают идти в суд, то есть, иными словами, «писать петиции», как, забытые до поры до времени страной, писали их обитатели несчастного поселка имени Дзержинского. Но поскольку его «петиции» ставят под сомнение то, что называется устои – право власти считать голоса так, как она считает нужным в данный конкретный момент, и назначать на выборные должности того, кого считает уместным, – то они заведомо обречены на то, чтобы их «там наверху» выбросили в корзину.

Таким, как он, указывают путь дзержинцев – смирись, гордый человек, уповай на нашу токмо милость, и тогда мы, может быть, пойдем тебе на уступки. Вставим стекла, заделаем трещины в стене, оштукатурим хибарку твою заново.

Но не более того: своих, пусть они хоть трижды нарушили закон, ни за что не сдадим. За что ты нам изволь, дружок, поклонись в пояс. И так и стой, любезный, провожая холопским взором удаляющийся в пыли кортеж.

Возможно, когда-нибудь в рядах русской оппозиции появятся люди, которые поймут, что они должны защищать и таких, как Шеин, и таких, как жители, под окнами которых взрывают арсеналы «холодной войны», на которых всем абсолютно наплевать, пока они не понадобились для демонстрации очередного акта «заботы о народе», которые о политике не помышляют ни сном, ни духом. И не только поймут сами, но и сумеют убедить на понятном им языке таких обывателей, что виновата Система и апеллировать к ней до бесконечности бессмысленно. Пока два этих «параллельных» движения снизу – «московско-болотное» и существующее по всей остальной России, где люди каждый день сталкиваются с несправедливостью со стороны власти во всех сферах жизни, но борются с ним каждый, как правило, в одиночку – еще не сомкнулись между собой. Но рано или поздно это может произойти. Не с нынешними лидерами Болотной, скорее всего. С другими.

Это только кажется, что в свое время «хождение в народ» интеллигентов-народников с треском провалилось. В конце концов, именно оно-то и возымело успех, которым, правда, воспользовались уже другие вожди. Совсем не интеллигентные. Только та страна при этом куда-то сгинула.