Перетрудились

Резонанс, который получила озвученная Михаилом Прохоровым идея РСПП легализовать 60-часовую рабочую неделю (как часть добровольного контракта работника с работодателем), показывает в основном общий низкий уровень любых общественных дискуссий в России, а дискуссий на экономические темы — в особенности.

В идее промышленников услышали лишь то, что захотели услышать: про 60 часов, которые, мол, окончательно превратят нашего рабочего человека в раба алчных буржуинов. Взорвался возмущенный хор всевозможных и, оказывается, многочисленных профсоюзов, которых, когда действительно надо защищать права работников, днем с огнем не сыщешь, а тут вот они все повылезли. Бодро отвозмущались на публику представители левого крыла «Единой России», не преминувшие воспользоваться случаем, чтобы еще разок слепить из себя самых последовательных защитников «прав трудящихся», кои только могут водиться на свете. Даже некие люди из Совета федерации, словно стремясь напомнить, что сия странная, неведомо как назначаемая «палата лордов» имеет самое непосредственное отношение к законодательству, напомнили, что надо, мол, не о потогонной системе и 60-часовой рабочей неделе судачить, а об улучшении условий труда. После чего обычно идет рутинное бессмысленное «прометание словесной пурги» про надобность модернизации, механизации и оптимизации.

В результате тему, что называется, опошлили и замяли. Особенно замяли то обстоятельство, что нынешнее состояние трудовых отношений в России представляет собой уродливую смесь из самых диких обычаев, присущих XIX — началу ХХ веков, социалистической мифологии и фетишей, порожденных еще идеологами КПСС, а также отдельных элементов частного капиталистического подхода в его самой праволиберальной интерпретации, не тронутой адекватным государственным регулированием.

При этом само государство, в том числе в лице самых высших его руководителей, чаще всего выступает в «белых одеждах» якобы благородного патернализма, проявляя готовность всякий раз достать откуда-то «из рукава» блага и льготы всем страждущим, просящим, страдающим и просто нуждающимся. Публичный отпор иждивенчеству у нас давать считается политически некорректным. Как и пропагандировать ответственное и инициативное экономическое поведение.

Иной раз кажется, что в этом своем патернализме нынешнее государство пытается даже переплюнуть государство советское: там хотя бы на словах неустанно говорилось о надобности повышать производительность труда, а теперь об этом говорить вроде не принято, принято почитать социальную стабильность, в том числе за счет бездумного потакания иждивенчеству и всевозможным маргиналам.

Но обо всем по порядку. Кто у нас живет по законам прошлого, а то и позапрошлого века? Прежде всего миллионы гастарбайтеров. В отношении них не работают никакие нормы никакого Кодекса о труде. При этом орды неквалифицированных и малограмотных гастарбайтеров (кормящих благодаря сложившейся вокруг этого сегмента рынка труда коррупции еще большие орды чиновников и «контролеров») помимо всего прочего способствуют общей деградации качества трудовых отношений в стране, снижению цивилизационных стандартов в этой сфере. Не говоря уже о не менее пагубном воздействии на общество во многих других аспектах. Отчего-то возмущающиеся «звериным» оскалом предложений РСПП не сильно преуспели в регулировании этого мутного потока. Например, пора бы уже давно ввести трудовые визы, получаемые не внутри России, а за ее пределами, отменив заодно неэффективную и коррупционную систему регистрации — как временной, так и постоянной, перейдя к более адекватной системе учета граждан на основе ИНН или номера социального страхования.

Гастарбайтеры «развращают» работодателей, способствуя деградации рынка труда, снижению мотивации ко всяким механизациям, автоматизациям и модернизациям, но вредны не только они. Не меньший вред наносят оставшиеся в наследство от «совка» фетиши. В полной мере они далеко не везде работают, однако те, кто их учитывает, вынуждены терпеть на работе бездельников и прохиндеев, будучи не способными их уволить. Придумываются всевозможные (неужто они неизвестны «защитникам» прав трудящихся?) трюки, когда, скажем, премия, начисляемая произвольно, в разы превышает основную часть зарплаты, зато ее лишение служит средством выдавливания негодного работника. Об оставшихся зарплатах в конвертах уже и упоминать не стоит. «Лукавство» сие распространено и на госслужащих, у которых (дань «социалистическим принципам» скромности госаппарата) основная часть зарплаты вроде тоже скромная, зато в результате всевозможных начислений, бонусов и коэффициентов общее вознаграждение может увеличиваться в разы.

На самом деле, на разных предприятиях, в разных компаниях на практике складывается каждый раз своя уникальная ситуация, которая куда в больше степени регулируется внутренними «понятиями», нежели каким-то там Трудовым кодексом. Законодатели могли бы способствовать большей унификации трудовых стандартов, введя, скажем, минимальный уровень почасовой оплаты труда, дав больше возможностей варьировать индивидуальные трудовые контракты (в части отпусков, продолжительности рабочей недели и другим индивидуальным условиям труда, по всевозможным страховкам и пр.), однако они продолжают делать вид, что Кодекс о труде у нас вполне даже работает, а никаких контрактов нам не надобно. Притом что во многих своих принципиальных, важных и нужных частях кодекс на деле как раз не работает: не работает, к примеру, запрет на дискриминацию по возрастным и половым признакам. Но действующее законодательство против этого попросту бессильно. Оно так написано.

Между тем наиболее эффективные предприятия и фирмы на практике, по факту, давно уже работают именно по контрактной системе. К тому же существенная (если не большая) часть квалифицированных работников давно уже имеет в реальности ту же самую 60-часовую рабочую неделю. Я даже не говорю о такой всемирной тенденции (она и нас не миновала, и будет распространяться все больше и больше), как повсеместное распространения фрилансерства, работы по договорам, совместительства (две, а то и три работы). Современная российская законодательная мысль и в этой части сильно отстает от времени.

Ну и, наконец, последнее. Низкая производительность труда. Она давно уже отстает от темпов роста оплаты труда. Причем растет оплата не только тех, кто вкалывает, что оправданно, но и тех, кто совсем себя не утруждает. Потому как нам, понимаете ли, важна стабильность, чтобы никто не возмущался и голосовал за кого надо.

Удивительное дело, но по итогам кризисного 2009 года зарплатоемкость ВВП, исчисляемая как отношение суммарной номинальной заработной платы занятого в экономике населения к объему национального ВВП, достигла в России 40% и превысила аналогичный показатель Евросоюза — 39,3% (данные компании ФБК (организация включена Минюстом в список иноагентов и запрещена в России)). Если в 2000 году этот показатель равнялся 23,6%, то уже в 2008-м он достиг 35,2%. Сегодня показатель зарплатоемкости ВВП у России выше, чем у Бельгии (39%), Норвегии (37,5%), Италии (31,3%) и других не самых последних стран.

По разным оценкам, средний уровень производительности труда по российской экономике в целом — от 17% до 20% от уровня США. Самый низкий показатель в машиностроении — около 6%, самый высокий — в добыче природных ресурсов — 22%. По данным консультационной компании McKinsey, производительность в производстве стали в России составляет 33% от уровня США, в розничной торговле — 31%, в розничных банках — 21%, в производстве электричества — 25%. Среди причин не только отсутствие автоматизации, но и банально дурной менеджмент. Порой вынужденно дурной, ибо менеджер должен считаться с отсталым, советским в основе своей трудовым законодательством.

А если все же провозглашенная властями модернизация вдруг окажется сбывшимся счастьем, то она принесет с собой не только нано- и мегасвершения в Сколково и других намеченных областях. Она принесет и такой неприятный эффект, как высвобождение, по разным оценкам, от 30 до 60 миллионов работников, занятых на отсталых, неконкурентоспособных производствах. Какими методами модернизаторы их собираются освобождать, а затем переучивать и трудоустраивать? Кто и как будет озабочен все большим распространением (вопреки объявленной модернизации) примитивных профессий типа охранников, дежурных, парковщиков и пр.? Наконец, почему радетели о 40-часовой рабочей неделе и прочих якобы действенных льготах (а на деле жалких подачках) наемным работникам молчат о полном отсутствии в стране — что есть, конечно, своего рода чудо для начала XXI века применительно к любой стране, претендующей на звание цивилизованной, — какой-либо адекватной системы страхования от безработицы, системы переподготовки и переобучения теряющих работу. Не говоря уже о том, что доставшиеся в основе своей в наследство от «совка» системы медицинского обслуживания, образования и особенно паспортная система, система регистрации по месту жительства напрочь противоречат потребностям новой экономики, прежде всего в части свободного перемещения рабочей силы.

Однако вместо серьезного обсуждения вышеперечисленных и им подобных проблем люди, от которых вроде бы зависит выработка адекватных решений, радостно набросились на удавшуюся в этом смысле провокацию высокорослого и жизнелюбивого олигарха.

Они, наверное, хотят, чтобы великий лозунг «работа не волк» и дальше оставался «системообразующим» в наших общественных отношениях. Чтобы вкалывающий за себя и «за того парня» честный трудоголик за счет своего труда и большого честного заработка не смог, не дай бог, выбиться в люди, обзавестись собственностью, недвижимостью и начать много о себе понимать. Чтобы иждивенцы, лентяи и не утруждающие себя маргиналы и дальше висели на шее государства, а на деле — тех, кто вкалывает. Потому что во многом именно эти, зависимые от государства, никчемные, не желающие утруждать себя, безропотно-пассивные, вечно ждущие не положенной им по праву помощи люди и есть во многом та самая социальная база режима, который в лице большинства своих представителей на самом деле не хочет никакой модернизации, не хочет никаких перемен. Потому что так проще.