Цивилизация
— Бюджет Москвы на этот год – дефицитный. По состоянию на 17 августа он исполняется с профицитом. При этом план по расходам выполнен всего на 46,3% (836,6 млрд рублей из запланированных 1,805 трлн рублей), по доходам – на 59,1%. Чем это объясняется? И каким образом до конца года эта ситуация будет исправлена? Какие крупные расходы ожидаются?
— Я бы не стал останавливаться на каких-то конкретных цифрах, которые меняются буквально ежечасно.
Вы знаете, если бюджет профицитный, то, с моей точки зрения, ничего исправлять не надо. Это замечательное явление!
Но говорить о профиците и дефиците практически в середине года надо осторожно — как по расходам, так и по доходам. По расходам мы определенно отстаем, но это – нормально. Ведь, смотрите, большая часть бюджета – это адресная инвестиционная программа, а также проекты по развитию: стройка, ремонт дорог, благоустройство дворов. Это очень «тяжелые» работы капитального характера, оценивать эффективность освоения бюджетных средств по которым целесообразно по итогам. Выполняются такие работы, как правило, с весны по осень, а оплачиваются практически в четвертом квартале.
100-процентное исполнение расходной части для бюджетов любого уровня, в любой стране, в любом городе – это скорее «картинка» из учебника, чем реальная практика.
Напомню, что в 2010 году освоение бюджетных средств, например, по адресным инвестпрограммам в Москве было на уровне всего 66%, в 2011-м – около 81%, в 2012 году – около 88%.
При формировании бюджета мы все эти данные уточняем и учитываем. Поэтому отставание от плановых показателей – закономерность. Кроме того, в сами расходы закладываются определенные резервы, скажем, по социальным субсидиям, потому что традиционно денег закладывается чуть больше, чем надо. Есть резервы, резервный фонд, которые, как правило, не расходуются.
Аналогичная ситуация у нас и с доходами. В начале прошлого года по доходам у нас был полный провал.
За счет создания консолидированных групп налогоплательщиков и возвратов по амортизации общее снижение налоговых поступлений в городской бюджет в 2012 году превысило 70 млрд рублей.
Из них чистые потери за счет перераспределения доли прибыли в другие регионы составили 41,5 млрд рублей. А 31,3 млрд рублей — снижение сумм налога на прибыль за прошлые периоды, связанные с применением коэффициента ускоренной амортизации. Тем не менее в прошлом году мы сбалансировали бюджет и даже сократили уровень долга на 40 млрд рублей.
В начале этого года по сравнению с аналогичным периодом 2012 года ситуация формально была лучше.
Но динамика налоговых поступлений неблагоприятна, и, соответственно, мы ждем определенной корректировки ситуации в конце года.
То есть текущий профицит – временное явление. Однако прибегать к серьезным заимствованиям мы не намерены и в нынешнем году.
— К концу года вы рассчитываете выполнить план по расходам?
— В этом году мы прогнозируем исполнение бюджета по основным направлениям расходования порядка 95%, это хороший показатель. Три года назад в целом бюджет Москвы был исполнен на 88%, в 2011-м - на 90%, а в прошлом – на 95%.
Как видите, равномерность расходования средств бюджета из года в год растет, в том числе и за счет увеличения доли среднесрочных контрактов, когда ведомства видят перспективу по крайней мере на три года вперед. Этот подход к среднесрочному бюджету дал большой позитив.
— Москва является крупнейшим в России заемщиком. На этот год какие планы по заимствованиями?
— В текущем году нам предстоит вернуть порядка 40 млрд рублей. Подходит срок погашения по облигациям. И вот под них мы занимаем средства. Из них 20 млрд уже заняли, причем департамент финансов сделал это на очень хороших условиях — 7,1% на три года.
Порядка 20 млрд, я думаю, до конца года мы еще дозаймем. С учетом складывающейся динамики и уже состоявшейся продажи МОЭКа мы рассчитываем, что раскручивать маховик заимствований в этом году не придется
и мы сформируем определенный задел на следующий год — ориентировочно от 70 млрд до 100 млрд рублей. Примерно половина из них уже обременена действующими контрактами.
— Вы довольны результатом продажи МОЭК?
— Да, у города был неэффективный актив, который только за два прошедших года принес около 10 млрд рублей убытка. Его продали почти за 100 млрд рублей.
Исторически в Москве в период приватизации госимущества сложилось две системы теплогенерации. Все эффективные и крупные ТЭЦ отошли «Мосэнерго», а МОЭК получил относительно небольшие и малоэффективные котельные. На выходе оказалось, что основным производителем тепла для столицы стало «Мосэнерго», на долю которого приходится 65% всей генерации. Показатель МОЭК в этом плане в два раза ниже. Однако МОЭК владеет теплосетью. На деле получается, что «Мосэнерго» согревает москвичей — три четверти тепла, которое МОЭК поставляет в жилой сектор, приобретается. А МОЭК его доставляет в наши квартиры. Более того, тарифы МОЭК на собственное тепло на 40% выше, а разница в течение всех последних лет устранялась путем «смешивания» дорогого тепла собственных котельных и дешевого, производимого на столичных ТЭЦ.
В результате «Мосэнерго» забрало прибыль, город заработал убытки,
которые из года в год покрывались за счет бюджетных средств и за счет москвичей. И дело здесь не в системе управления, а в той системе, которая сложилась примерно 13 лет назад.
Да, кто-то скажет, что мы получили монополиста. По факту же мы воссоздаем единую систему теплоснабжения города, которая реально позволяет контролировать и снижать издержки.
Понятно, что сделает покупатель МОЭК: закроет большую часть неэффективных станций, высвободит площадки, которые могут быть предложены после консультаций с городом под застройку, исходя из конкретной ситуации, дозагрузит эффективные свои станции и тем самым снизит себестоимость.
Таким образом, мы оптимизируем совокупные затраты, и это позволит нам удерживать рост тарифов в заданном коридоре.
Все 98,6 млрд рублей, полученных от продажи МОЭК, пойдут на покрытие дефицита городского бюджета, вызванного активной реализацией инвестиционной программы по строительству метро в столице.
— Да, но актив был продан по стартовой цене, шагов на аукционе сделано не было.
— Это говорит о том, что очень тщательно была произведена первоначальная оценка:
10 млрд убытков за два года мы продали почти за 100 млрд рублей. Думаю, это неплохо.
В целом сделка была очень своевременной и для бюджета, и для экономики города.
— Вообще, как вы считаете, сейчас подходящее время для приватизации?
— Необходимо отметить, что для города приватизация никогда не была самоцелью. Существуют различные цели приватизации. В одном случае такая приватизация носит исключительно фискальные цели и реализует принцип «лучше продать ненужный актив, чем занимать в долг». Существует вариант избавления от того городского имущества, которое никак не связано с выполнением городских функций. Речь идет об имуществе и предприятиях, которые уже давно работают в коммерческом секторе и никак не относятся к функциям города. Существует вариант оптимизации. Это – именно случай с МОЭК.
Продажа МОЭК — это не продажа рыночного субъекта. В этой сделке важным параметром, который, как правило, все оставляют за скобками, были интересы населения, а именно тарифы, которые москвичи платили за тепло.
Мы точно не продешевили, я говорю это абсолютно твердо. Могли бы мы продать МОЭК дороже? Да. Избавиться от убытков, выйти на прибыль, повысить цену актива не сложно — за счет роста тарифов, за счет москвичей. Такая приватизация нам не нужна.
— Ранее были озвучены планы по приватизации городских активов на 200 млрд рублей с 2011 по 2013 год. Они исполнены?
— Они исполнены. Все в порядке. Мы понимаем, что и дальше есть куда двигаться. Планы на 2014 год озвучивать пока не готов.
— Процесс приватизации ГУПов как развивается?
— Сейчас московские ГУПы приносят доход около 5 млрд рублей в год. При этом прибыль одного только ГУП «Московский метрополитен» по итогам прошлого года составила больше 7 млрд рублей, и мы ее в полном объеме оставили на реализацию тех мероприятий, которые у нас предусмотрены по модернизации транспортной системы.
Просто неэффективных ГУПов, ненужных, все меньше. А к тем, что остались, надо подходить не с позиции финансового результата. Все-таки это совсем не коммерческие структуры. Ведь, по сути, к примеру, что такое наши субсидии метрополитену? Это финансирование организации перевозки москвичей.
Ну и, наконец, мы требуем от метрополитена и от всех ГУПов без исключения получения доходов. Те же киоски в подземных переходах, реклама, аренда и так далее.
Если говорить о количественных показателях, то на начало августа в собственности города находилось 313 ГУПов и казенных предприятий.
В ближайшие годы в соответствии с госпрограммой «Имущественная и земельная политика Москвы» планируется сокращение до примерно 50 к 2016 году. Одним словом, вектор задан, а 50 или 55 унитарных предприятий останется – подскажет здравый смысл и экономический расчет.
— Вы сейчас сказали про объекты торговли в подземных переходах. Москва активно избавляется от объектов нестационарной торговли и пытается развивать цивилизованные форматы. Эта деятельность сказалась на налоговых поступлениях?
— С точки зрения веса в товарообороте величина нестационарной торговли крайне мала. С другой стороны, конечно, в ряде случае она компенсирует дефицит магазинов шаговой доступности.
К сожалению, существующая для малых и средних предпринимателей упрощенная система налогообложения сделала уплату налогов делом добровольным.
Чтобы изменить ситуацию, мы ввели патентную систему налогообложения. Например, 162 тыс. рублей стоит годовой патент на киоск. Однако пока в Москве патенты приобретают единицы. Почему? Потому что большинство применяет упрощенную систему налогообложения, что позволяет им практически на законных основаниях не платить в бюджет ничего.
Ведь упрощенная система налогообложения — это 15% от разницы между доходами и расходами. Доходы уменьшают, и кассовые аппараты в настоящее время плохо выполняют функцию контроля денежного оборота. При этом, как показывает опыт, расходы специально завышают. В результате платят с разницы доходов и расходов, то есть 15% с нуля.
А патенты — дело добровольное, хочешь — покупай, хочешь — нет. Применение патентной системы налогообложения позволяет значительно упростить жизнь предпринимателю — нет необходимости заполнять и подавать в налоговые органы декларацию, не нужно использовать контрольно-кассовую технику, учет ведется по упрощенной форме. Но все равно покупают патенты немногие.
Поэтому мы сейчас развернули большой проект, суть которого в том, что отсутствие патента у индивидуального предпринимателя рассматривалось как признак невыполнения налоговых обязательств перед городом. Аналогичная ситуация у нас наблюдается и с крупными торговыми центрами, прибыль которых по известным и понятным схемам выводится за рубеж.
Наш долгосрочный тренд, учитывая то, что нефтегазовая рента из города ушла: город должен развиваться в первую очередь за счет того, что бизнес, который здесь работает, платит налоги.
А пока наибольший объем поступлений у нас от налогов на доходы физических лиц. Это уже налог номер один, который пополняет бюджет почти на 600 млрд рублей в год.
— В Госдуме в скором времени будут обсуждаться поправки в Налоговый кодекс, которые меняют порядок расчета налога на недвижимость юридических лиц. Сейчас налог рассчитывается по балансовой стоимости, которая не соответствует реальной цене. Предлагается кадастровый метод оценки. Если эти изменения будут введены, то как это скажется на московском бюджете?
— Это очень важная и сложная тема. Многие города живут за счет полученных доходов от налога на недвижимость.
Сейчас в бюджете города 7% налоговых поступлений приходится на налог на имущество юридических лиц. Но поступления, допустим, от тех же крупных центров коммерческой недвижимости очень небольшие. Расчет налога осуществляется по остаточной стоимости. А она, к сожалению, занижена. К примеру, поступления от тех же крупных центров коммерческой недвижимости очень небольшие. В Москве разница между балансовой и реальной стоимостью отличается в разы.
Поэтому возможный переход на кадастровый метод оценки стоимости воспринимаем позитивно.
Безусловно, переход к кадастровому методу оценки будет сопровождаться изменением налоговых ставок в меньшую сторону. Здесь очень важно, чтобы регионам дали гибкий диапазон ставок.
Это большой объем работы, поэтому в работе над бюджетом на 2014 год мы изменений на этот счет не закладываем.
