Цивилизация
— Г-н Мадея, согласно новым требованиям Минпромторга в тендерах на госзакупки могут участвовать только компании с высоким уровнем локализации производства в России, в том числе автомобильные. Как идет работа в этом направлении?
— Mercedes-Benz следует этой тенденции, но для нас это совсем не новая тема. В российском правительстве такие разговоры ведутся уже как минимум год. Мы всегда выступали за открытый рынок и считаем, что любые ограничения конкуренции и препятствия свободной торговле наносят вред рынку и замедляют его развитие. Поэтому мы, конечно, не рады этому обстоятельству. Сейчас нам необходимо понять, что в точности происходит, изучить, каковы правила. Мы проверяем, будет ли у нас возможность начать производство легковых автомобилей в России. Ведь компания уже собирает здесь грузовые и малотоннажные автомобили, и единственное направление, которого у нас нет, — производство легковых машин.
Сейчас мы обсуждаем этот вопрос с топ-менеджментом концерна. Нам бы хотелось сделать этот шаг.
Но многое зависит от рамочных условий. Россия — очень специфическая страна с особыми юридическими требованиями. Возьмем постановление о промышленной сборке №166. Есть старое постановление, есть новое, и во всех указаны разные требования к необходимому уровню локализации производства. Это очень трудно. Получается, что речь идет не просто о создании производства в России.
Вопрос во многом завязан именно на юридических аспектах.
— Насколько для Mercedes-Benz важна возможность участия в тендерах на госзакупки?
— Для нас важны абсолютно все клиенты. Иметь в списке клиентов членов правительства, безусловно, очень важно и престижно. Но если взять все наши продажи в целом, а на российском рынке мы продаем порядка 45 тыс. автомобилей, то
на долю государственных заказчиков приходится не более 3%.
Конечно, обычно они покупают дорогие машины. Но эти заказы не определяют прибыльность нашей компании. Для восприятия бренда и нашей репутации важно, что топ-менеджмент крупнейших компаний ездит на Mercedes-Benz. Тем не менее это очень маленькая часть нашего бизнеса.
— В Минпромторге нам сообщили, что в свое время именно Mercedes-Benz стал инициатором идеи о повышении уровня локализации в области автомобилестроения. Но в результате компания отказалась от этой идеи вплоть до соответствующего решения Минпромторга. С чем это было связано?
— Работать над вопросом локализации производства мы начали не потому, что этого потребовало российское правительство. Это неправда. Обсуждение этого вопроса мы подняли уже около года назад. Россия входит в топ-7 важнейших для нас рынков. Очевидно, что у нас здесь есть стратегия работы и развития. И мы не говорим только о завтрашнем дне, стратегия предполагает работу на ближайшие десять лет. В ходе ее обсуждения мы действительно думали, что, возможно, не стоит развивать производственную активность в такой стране, как Россия. Дело не в русских, а в том, что производство очень зависит от рамочных условий.
Законодательство должно быть прозрачным и стабильным. А с этим в России проблемы — есть правила, мы начинаем действовать на их базе, потом они меняются.
Сначала появляется утилизационный сбор, затем требования к локализации производства. Потом запускается программа субсидирования — сейчас мы изучаем, как работает она.
— Что необходимо для запуска местного производства в России?
— Во-первых, это спрос в самой стране. Мы не можем построить в России огромный завод и продавать произведенные здесь автомобили по всему миру. Поскольку наладить экспорт из России весьма сложно. В соседних Казахстане и Белоруссии нет такого спроса на автомобили luxury-сегмента. Поэтому нам приходится говорить исключительно о производстве автомобилей для России. А у нас более ста моделей, больше десяти модельных линеек. Очень сложно создать производство, где все они будут собираться, — это 50 тыс. единиц. Второй элемент — это рентабельность производства на местном рынке. Мы хотим понять, насколько производство может быть эффективно в России.
В настоящий момент мы понимаем, что вести производство в России очень дорого.
Сейчас мы находимся в тесном контакте с местными поставщиками, российскими производителями автокомпонентов. Ведь мы не можем импортировать их все, в этом нет смысла. И в России обстановка в сфере поставок совсем не такая, как хотелось бы. Поэтому наш успех зависит от трех элементов: ясная нормативная база, спрос на местном рынке и рентабельность производства.
— То есть экспорт продукции из России не рассматривается вовсе?
— Сейчас мы смотрим, в какие страны мы сможем экспортировать наши минивэны, которые производим в Нижнем Новгороде. Мы прощупываем рынки и хотим начать экспорт.
— Накануне Международного экономического форума в Санкт-Петербурге многие американские топ-менеджеры получили звонки из Белого дома — им дали понять, что участие в мероприятии крайне нежелательно. Mercedes-Benz принял участие в форуме. Получала ли компания аналогичные сигналы со стороны правительства Германии?
— Нам не нужно ничего комментировать на этот счет. Мы тут побывали, это факт.
Никто не звонил мне ни из США, ни из Германии и не делал никаких намеков о том, что не стоит приезжать в Санкт-Петербург.
Мы приезжаем сюда уже шесть лет, и было логично приехать и в этом году. Наша позиция совершенно ясна: Россия — один из важнейших рынков для нас. Мы проделали огромную работу в этой стране и поддерживаем любую возможность ведения диалога и поиска решений. Мы поддерживаем возможности, позволяющие найти политические и дипломатические решения. Я очень ждал поездки в Санкт-Петербург. Москва всегда занята, люди постоянно живут под давлением. Здесь же атмосфера более спокойная, у людей больше времени и атмосфера для разговора более располагающая.
— Канцлер Германии Ангела Меркель уже получила обращения от крупнейших производителей Германии, включая Volkswagen, с просьбой не поддерживать введение новых санкций со стороны США. Как вы оцениваете эффективность этого шага со стороны бизнес-сообщества?
— Мы бизнесмены и не должны участвовать в политических дискуссиях, более того, мы не хотим этого делать.
Мы надеемся на скорое политическое решение, чтобы мы смогли как можно скорее снова сфокусироваться на том, что умеем делать, — развивать свой бизнес.
Ведь если мы развиваем свой бизнес, то развиваем и страну — все очень просто.
— Как чувствует себя марка в России в настоящее время, когда экономическая ситуация далека от стабильной?
— Если взять первые четыре месяца года, то дела у Mercedes-Benz идут чрезвычайно хорошо.
Мы выросли более чем на 20%, обходим наших конкурентов, наши дилеры довольны, и у нас очень сбалансированное портфолио.
Мы продаем GL, ML, E-класс, S-класс, хорошо идут продажи автомобилей компактного сегмента. Поэтому наше сегодняшнее настроение можно назвать «солнечным». Мы активно инвестируем в развитие. Сейчас мы ведем в России порядка 30 различных проектов, в частности открываем новые дилерские центры и новые регионы. Кроме того, у нас ведется работа по улучшению и повышению качества 20 уже существующих проектов. Мы инвестируем в качество, в наш бренд, в luxury-сегмент и в то, чтобы наши дилерские центры выглядели действительно роскошно.
Но мы не живем на острове. У нас существует рынок, и, к сожалению, он падает. Если посмотреть цифры, за последний месяц мы видим падение на уровне 8%. И конечно, нас волнуют вопросы развития в будущем. Темпы экономического развития замедляются. Кроме того, последние несколько месяцев была довольно напряженная обстановка из-за колебаний рубля. Получается двоякая картина: с одной стороны, все позитивно, но с другой — есть вещи, которые нас заботят все больше и больше.
— Будет ли марка развивать продажи в Крыму и открывать там дилерские центры?
— У одного нашего партнера уже есть два дилерских центра в Крыму. Мы не можем принимать какие-то решения без четких для того оснований, а можем только реагировать на то, что происходит.
Мы следим за политической ситуацией в Крыму.
Сейчас местная административная система находится в переходном состоянии, и у нас нет четкой картины того, что происходит в Крыму. И наш партнер также изучает ситуацию. Мы ждем от него четкой информации, после чего решим, что и когда делать.
— Вы любите повторять, что машины Mercedes-Benz сексуальны…
— Это позитивное и привлекательное слово. Наши машины — это произведение искусства. К примеру, купе Mercedes-Benz S-класса — владелец такого автомобиля сам становится сексуальнее и лучше.
— Ваш посол в России актер Леонид Ярмольник признался, что любит погонять на Mercedes-Benz, когда у него не очень хорошее настроение…
— Я делаю то же самое. Особенно когда бываю в Штутгарте. Я большой фан родстера SL-класса, и когда я сильно устаю, беру машину, открываю крышу и катаюсь ночью. Очень жду дня, когда смогу взять с собой дочку. Пока ей только 14 месяцев. Недавно я получил фотографию от жены — дочка ехала рядом с ней, но очень хотела увидеть, что вокруг.
— В Санкт-Петербурге вы провели российскую премьеру купе S-класса AMG. Этой осенью в Москве состоится Международный автосалон, что нам ждать там?
— Мы планируем показать фантастические автомобили, просто великолепные автомобили. У нас будет очень эмоциональное шоу. Могу сказать, что в этом году мы сфокусируемся на AMG. Это особенно приятно для меня, потому что я большой фанат AMG и считаю, что это фантастический бренд.
У нас запланированы одна мировая премьера и две российские.
И все три машины будут очень… сексуальны!
