Цивилизация
В 1950 году одноэтажная Америка была унижена. Ее «душечка», звезда Голливуда Ингрид Бергман, развелась с мужем-американцем ради режиссера Роберто Росселини. Пуританина променяли на неореалиста – да что там, шведка просто сбежала к итальянцу. И не просто шведка — муза антифашистов, звезда «Касабланки», культового фильма про войну. Домохозяйки рвали фото Ингрид, а латентные маньяки бегали на почту, чтобы отправить ей письма с угрозами. Все тщетно. Сука-любовь…
В дизайне шведской автолинии Volvo все произошло гораздо спокойнее, но суть была та же. От американцев к итальянцам, от пуританства к женственности.
Слава Volvo пришла в Россию позже уже с классическими 240-ми и более поздними моделями с их неподражаемой брутальностью.
Но самое смешное, что имя себе шведы сделали не на угловатом, а на обтекаемом.
Начиналось все по-пуритански. В 1927 году для стиля молодой марки был выбран надежный американской курс. Первенец — Jacob — на вид стал честным сундуком в стиле фордовских «жестянок», и вскоре американский тренд только укрепился. Инженер Айван Орнберг с американской фирмы Hupmobile имел шведские корни, и уже в 1926-м чуть-чуть не остался на Volvo. В 1933 году, когда Америка увязла в депрессии, он перешел-таки к шведам насовсем и вскоре выдал PV36 Carioca. То была шведская перепевка на тему аэродинамичной американской сенсации Chrysler Airflow.
И все же шведы уже в 1933 году продемонстрировали свой собственный аэродинамичный концепт Venus Bilo. В нем дважды блеснуло будущее. Шведы напрочь отказались от выступающих крыльев, предложив понтонный кузов. Зато из обтекаемой туши выступили стойки угловатой крыши, чем-то близкие моделям 70-х гг. А главное, машина смотрелась очень обтекаемо, гармонично.
Во Вторую мировую Швеция обнаружила себя островом посреди мрачного немецкого «моря».
Бензин стали выдавать по капле, и Volvo ездили с газогенераторными установками в расчете на родные чурки. Насупленные, мордатые Volvo начала сороковых ездили с прицепами-«печками», напоминавшими люльку к мотоциклу сельского участкового. Там варился спасительный «энергетический газ». Их также красили в маскировочные тона – основным покупателем легковых «Вольво» стала армия. Просто у немцев существовал план оккупации Швеции, так что Стокгольм старался отвадить фашистов ну хотя бы громкими оборонительными камланиями.
И кто бы мог подумать, что в этой невеселой атмосфере шведы готовили марш-бросок. Осенью 1944 года фирма внезапно представила PV444, исподволь готовившийся в войну. «Фасад» машины был явно навеян экстравагантным Cord 812, только шведская «крышка гроба», как называли крышку капота штатовской машины, опускалась не на туповатый «нос» с богемными крыльями, а на широкий цельный капот. Сзади машина имела обтекаемый кузов «фастбэк» а-ля Ford — ровно как у своей сверстницы «Победы». PV444 смотрелась динамичным снарядом и явно была из другого, послевоенного мира.
Вскоре Volvo вызвало у тихих шведов новый шок. Деревенская страна не знала спорткаров, а тут Volvo Sport из стеклопластика. Идея не слишком кассового, но нестандартного Chevrolet Corvette с пластиковым кузовом была подхвачена шведами (забавно, что Saab сделал то же самое). Дизайн Volvo Sport заказали тогда в Калифорнии. Обтекаемая машина прославилась своими тестами безопасности.
Словно йог, Volvo Sport гарцевала по трассам, усеянным гвоздями: шины не прокалывались.
Увы, было продано всего 67 «спортсменок», но сам тренд запал шведам в душу. Ведь Corvette был «итальянским» по сути, и следующий спортивный хит P1800 шведы заказали уже в Италии. При этом глава проекта Хельмут Петерсон заказал дизайн в туринской Frua, а на работу туда как раз устроился его сын Пелле, отучившийся в Итальянском институте дизайна. Из нескольких вариантов итальянского дизайна в Гетеборге, не зная авторства, выбрали именно вариант Пелле. Неизвестно, были ли это интриги папы, но руководство Volvo очень возмущалось, желая исконно итальянский автомобиль. Имя Пелле умалчивали много лет, пока он сам не прославился дизайном своих яхт. Щеголеватая и динамичная P1800 имела от американцев разве что крылышки. Став экипажем Роджера Мура в сериале «Святой» (аудитория — 390 миллионов), купе круто изменило имидж Volvo. С 1960 по 1972 гг. было продано более 40 тысяч авто. Машина пришлась как нельзя кстати для 60-х, начинавших отрываться за полвека сразу.
Трудно было поверить, что оторва Р1800 исходит из степенной строго красивой Швеции, но, кажется, где-то там, в подкорке у шведов, эта оторванность дремала всегда. Во всяком случае, ещё в 1943 г. Астрид Линдгрен прописала в размеренный шведский городок удивительный образ длинноногой девицы-бунтаря, предвосхитившей многие черты сексуальной революции 60-х гг. Если для забавы пересмотреть детскую книжку «Пеппи Длинныйчулок» 1943 года сейчас, там можно найти и мини-юбку, и купание ню, а прежде вкус к жизни. Занятно, что и в России классические Volvo выбирали не только стильные пенсионеры, но и статные, красивые девицы, сочетавшие огневой характер с верной головой.
Роман Ингрид с Росселини продлился недолго. Вскоре Бергман вернулась в Швецию, оставив себе на память малышку Изабеллу Росселини.
Характерно, что после короткого «итальянского» романа шведы вернулись к респектабельности и угловатости, впрочем, уже скорее самобытной, чем американской.
Коньком 144-й и 240-й стала безопасность, на стандартах которой формировала свои правила Америка. Не стоит удивляться. Успех на американском рынке Volvo сделала вполне самобытная Volvo Amazon от Яна Вильсгаарда — спокойная обтекаемая европейская машина.
