Цивилизация
— Вас называют преемником владыки Андриана, который попытался сделать старообрядческую церковь более открытой для общества. Вы продолжите начатый вашим предшественником путь?
— Так сложилась наша история, что многие наши соотечественники отпали от православной веры. Одни раньше, другие уже на нашей памяти. Но первое отпадение произошло во время раскола, когда большинство русских людей оставило веру отцов и вступило в эпоху реформ. Владыка Андриан говорил об открытости старообрядческой церкви для общества, прежде всего поминая слова Спасителя: «Ныне пришло спасение дому сему, потому что и он сын Авраама, ибо Сын Человеческий пришел взыскать и спасти погибшее». Наша Церковь готова принять всякого, кто с искренним чувством обращается к ней. Блаженной памяти митрополит Андриан хотел преодолеть многолетнюю изоляцию старообрядчества от духовной и культурной жизни современной России, потому что только так чистота истинной веры, которую старообрядчество сохранило через века гонений, может помочь нашему народу вернуться на свой путь и обрести первородство. По мере моих сил я хотел бы продолжить усилия владыки Андриана.
— Планируете ли вы какие-либо преобразования в церковной жизни?
— Избрание на московский престол произошло для меня нежданно, поэтому говорить о каком-то планировании невозможно. Я знаю, что теперь мне придется воспринять всю тяжесть забот о мире и спокойствии в Церкви, о ее благочестии в глазах Божиих и благополучии на земле. Прежде этот крест нес владыка Андриан. Я хочу изучить его опыт и опыт наших предшественников, прежде чем говорить о планах.
— Ваш предшественник активно общался с представителями светской власти. Как вы планируете строить свои взаимоотношения с ними, есть ли у вас к ним просьбы, требования?
— Мне кажется необходимым искать взаимопонимание со всеми уровнями власти, прежде всего сохраняя верность Христу, Его заповедям и памяти своих славных предков. У нас есть к власти и вопросы, и просьбы, на которые мы, к сожалению, долгое время не можем получить ответов. Это касается не только имущественных вопросов или проблем с недвижимостью, которая по праву должна принадлежать церкви. Мы будем стараться объяснить властям, что безнравственным является, когда храмы, в которых молились наши предки, продаются с молотка. Я верю, что Господь изгонит торговцев из храмов, и буду вслед за моим предшественником продолжать стучаться во властные двери.
— Известно, что при жизни митрополита Андриана планировалась его встреча с патриархом Алексием II, но он не успел с ним встретиться. Вы будете встречаться с главой РПЦ?
— Пока я этот вопрос оставлю без ответа, тем более что вопрос о встрече с патриархом нельзя назвать первоочередным среди наших многочисленных забот. Прежде всего нужно понять значение, смысл и цель такой встречи, подумать о её своевременности. Но если она хотя бы в небольшой мере могла способствовать разрешению тех трагических вопросов, которые более трехсот лет раздирают русский народ, то мы за такую встречу.
— Может ли в ваше правление РПСЦ пойти на сближение с РПЦ? Если да, то на каких условиях?
— У старообрядцев уже триста лет условия сближения не меняются, я думаю, в Московской патриархии о них знают. Это возвращение к дораскольному строю Церкви, о чем сегодня, разумеется, говорить не приходится. Среди ближайших и реальных задач, которые стоят перед нами, мы видим продолжение строительства добрососедских отношений, которые позволили бы приступить к изучению и решению спорных вопросов. При этом, как уже неоднократно говорил митрополит Андриан, мы не вели и не ведем никаких переговоров с РПЦ о каком-либо соединении или близком сотрудничестве. Этой задачи не ставит себе и Московская патриархия. Но имеющиеся контакты между церквями надо сохранять.
— Известно, что не все согласны с вашим избранием первоиерархом. Не может ли это привести к расколу в РПСЦ?
— Слава Богу, в нашей церкви митрополит избирается на Освященных соборах прямыми выборами. Любая община может прислать своего представителя для участия в выборах главы церкви. На соборах при обсуждении достоинств кандидатов бывает много нелицеприятной критики, из-за чего внешний человек, случайно оказавшийся на соборе, мог бы подумать, что в старообрядцах нет единства и они никогда не смогут прийти к общему мнению. Но как только митрополит избран, тот же человек видит совсем иную картину: Церковь вновь превратилась в единое стадо, которое подчиняется единому пастырю.
Соборность нашей церкви позволяет влиять на действия митрополита и в дальнейшем. Поэтому я не вижу опасности раскола из-за избрания той или иной личности. Церковные расколы – это результат различия вероучений. И поэтому, если наша Церковь будет по-прежнему сохранять верность древнейшей традиции русского православия, нам не надо бояться, что кто-то отколется от нашей Церкви.
— Cчитается, что у вас мало опыта в административной работе, так как вы только в этом году стали епископом. Не пугает ли вас ответственность, которая на вас легла с избранием первоиерархом?
— Ответственность, но не административная, а перед Самим Христом – вот что страшит. Но этот крест выпало нести мне, а отказываться от этой ноши я считаю большим грехом. Это было бы грехом против воли Церкви.
— Будете ли вы привлекать российский бизнес к каким-либо инвестиционным проектам церкви?
— В прежние времена самые значительные русские инвесторы были потомственными старообрядцами. Теперь инвесторы приходят извне, мы их плохо знаем. Тут нужно, чтобы возникло взаимное доверие, которое зарождается в малых делах и растет от раза к разу. Путь долгий, поэтому быстрых денег с нами не сделаешь.
— Известно, что при митрополите Андриане существовала такая идея — на территории Рогожского поселка построить жилой дом, средства от которого должны были пойти на восстановление духовно-административного центра РПСЦ. Как вы относитесь к этой идее?
— Буду с ней детально знакомиться.
— На ваш взгляд, церковь может заниматься бизнесом для содержания своих объектов недвижимости, для финансирования церковных программ, благотворительности?
— Церковь – нет. Дело церкви — молиться Богу и спасать человеческие души. Конечно, в наше сложное время, быть может, от безвыходности приходилось идти на некоторые компромиссы. За оградой Церкви возникали различные юридические лица, которые строили свой бизнес вокруг церковных объектов, но все это, я полагаю, временно. В дальнейшем желательно было бы, чтобы Церковь, как и в прежние века, получала добровольные пожертвования от паствы на свои нужны. Чтобы христиане не забывали платить десятину, а предприниматели – делать вклады в храмы и монастыри. Пожертвование от чистого сердца – всегда благо и свято и не забыто у Бога.
