Цивилизация
— «Билайн» – единственный оператор «большой тройки», у которого до сих пор нет лицензии на Дальний Восток. Сколько раз вы обращались в регулирующие органы за разрешительными документами на этот макрорегион? Почему ваши заявки до сих пор не удовлетворили?
— В общей сложности мы обращались в регулирующие органы 36 раз. В разных формах и по разным процедурам, процедуры менялись. Только ФГУП ГРЧЦ было направлено 20 заявлений на получение заключений о наличии радиочастот. Все 20 остались без ответа. Периодически мы получаем ответ, что заявки не могут быть удовлетворены по причине отсутствия частот, и, по нашей информации, действительно это так. То есть, в данном случае нет какого-то злого умысла. Но ситуация заключается в том, что при желании «расчистить» и получить частоты – это было в других регионах, – частоты найти можно.
— Чем объясняется отсутствие свободных частот?
— Отсутствие свободных частот объясняется прежде всего тем, что радиочастотный ресурс на территории Дальневосточного региона распределен между действующими операторами сотовой подвижной радиосвязи, фиксированной радиосвязи и РЭС другого применения, в том числе военного. Возникает вопрос: насколько это распределение позволяет рационально использовать доступный радиочастотный ресурс? По нашему мнению, данный вопрос подлежит глубокому анализу, по результатам которого возможно изыскание частотного ресурса за счёт его более рационального использования. Работы по изысканию радиочастотного ресурса проводятся на основании решения ГКРЧ. В настоящее время такое решение ГКРЧ для Дальневосточного региона пока не принято.
Все знают, что, как правило, в любом регионе четыре, а то и пять разных операторов сотовой связи присутствуют.
Непонятно, почему вдруг только в нескольких субъектах федерации так мало конкуренции и очень тяжелая ситуация: маленькое проникновение, высокие тарифы. В некоторых просто один сотовый оператор – это просто монополия.
Естественно, мы надеемся, что регулятор и местные власти будут этим недовольны и будут стремиться к тому, чтобы была конкуренция и, соответственно, потребитель выигрывал.
— Но, по нашей информации, военные готовы выделить «Вымпелкому» частоты на Дальнем Востоке, в то время как комиссия по радиочастотам утверждает, что свободных частот нет. Не видите ли вы здесь противоречия?
— На самом деле я не назвал бы это противоречием. Военные не выделяют частоты. Полосы радиочастот выделяет Государственная комиссия по радиочастотам своими решениями. Военные дают заключения по материалам радиочастотных заявок операторов, которые поступают к ним на согласование из Аппарата ГКРЧ. В заключениях о возможности использования радиочастот, как правило, устанавливаются ограничения на работу заявленных РЭС в целях обеспечения ЭМС с РЭС военного назначения. В отдельных случаях эти ограничения столь значительны, что существенно ограничивают работу РЭС операторов. Иногда эти ограничения можно снизить путем проведения совместных мероприятий, в том числе натурных испытаний.
Заключения о наличии свободных частот дает Россвязь, на основании которых ГКРЧ принимает решения о выделении полос частот. Никаких противоречий, как видите, нет.
Что хотелось бы – это понимание регулятора и всех игроков, что три национальных игрока должны иметь лицензию на все субъекты федерации – это нормально. Точно так же, как у МТС нет по непонятным причинам лицензий на Пензу и Чечню, — тоже несправедливо. Я считаю, что МТС нужно выдавать лицензию на Пензу и Чечню, нам выдавать на оставшиеся 11 субъектов Дальнего Востока.
— Правда ли, что именно на Дальнем Востоке «Вымпелкому» пришлось изменить свою стратегию – вместо самостоятельного строительства сетей в регионах заняться покупкой местных игроков?
— Однозначно. То, что у нас не было лицензий на регион, заставило нас покупать компании, в том числе платить за это немаленькие деньги. Все равно мы оцениваем эти приобретения как эффективные, и они окупаются. Тем не менее у нас не было альтернативы. Не имея лицензий, нам приходилось покупать этих операторов. Мы считаем, что это нормально, но лучше, когда есть альтернатива, когда можно сравнить: построить сети с нуля или приобрести компанию. Получается, что нас несколько загнали в угол по Дальнему Востоку.
— Но на аукционе по продаже «Горизонт-РТ», монополиста на рынке сотовой связи в Якутии, «Вымпелком» особо не бился, хотя в отличие от МТС у вас до сих пор нет лицензии на эту республику.
По «Горизонту» ситуация была такая: мы просчитали все варианты и определили для себя максимальную цену, которую эффективно было платить за эту компанию и установили ее. Как только эта цена была превышена во время конкурса, мы не стали поднимать цену, потому что так она могла подняться до любой высоты: можно подниматься и до $100 млн, и до $200 млн, и так далее. И фактически это было бы неэффективное использование средств акционеров, потому что у каждого актива есть своя цена.
Платить слишком много даже за важный для нас актив мы не хотим. В конце концов, это важный регион, но он не такой уж большой по объему. И, на самом деле, когда мы говорим о многих миллионах долларов, то фактически у компании все равно есть выбор: можно эти же деньги потратить на экспансию в СНГ, где можно приобретать активы, и отдача инвестированного капитала может быть больше.
Конечно, какой-то дополнительный коэффициент можно получить за стратегию, за присутствие во всех регионах, но он не может быть бесконечным.
— А как обстоят дела во Владивостоке? У «Вымпелкома» уже заключен договор о льготном роуминге с местным оператором «Национальная телекоммуникационная компания» (НТК, крупнейший оператор Владивостока – обслуживает более 400 тыс.
абонентов). Планируете ли вы в дальнейшем приобрести эту компанию?
— Мы вели переговоры с НТК, они не увенчались пока успехом, потому что корейские партнеры (Korean Telecom – основной акционер НТК) хотят развивать эту компанию, она является их хорошим активом. С АКОСом (обслуживает 85 тыс. абонентов во Владивостоке) очень серьезных переговоров не было, потому что компания принадлежит «Связьинвесту», который сейчас ничего особенно не продает.
После приватизации, возможно, вопрос станет более актуальным. Сейчас больших решений не принимается, поэтому фактически и переговоров не проводится.
Я просто обозначил НТК и АКОС как возможности доступа в этот регион. Но по состоянию на сегодня активных переговоров ни с той, ни с другой компанией мы не ведем. Лучший вариант — получение лицензии на Владивосток.
— В других регионах Дальнего Востока, на которые у «Вымпелкома» нет лицензий, вы ведете переговоры?
— Практически нигде нет компаний. Только в Улан-Удэ остался одни оператор, который принадлежит «Связьинвесту» («Улан-Удэнская сотовая связь», 210 тыс. абонентов). Больше никаких серьезных активов нет.
— То есть единственный для «Вымпелкома» выход – это получение лицензий.
— Получается, что так. Чтобы решить все вопросы, да. Во Владивостоке, Иркутске еще есть альтернативы. А в некоторых регионах альтернативы нет — только лицензии, потому что там нет игроков. Например, Чита, Улан-Удэ, Якутия: просто одна МТС и все. Беспредельная ситуация! На что смотрит антимонопольное ведомство, я не очень понимаю. Вот придираются к какой-то рекламе, особенно безобидной, а тут в регионе монополия сотовой связи.
— Но, несмотря на отсутствие лицензий на 11 регионов Дальнего Востока, «Вымпелком» лидирует по подключениям в регионах. Ставилась ли задача стать лидером до конца года?
— Я считаю, что в 2005 году мы получим лидерство на российском рынке сотовой связи. Это была наша цель. Мы очень уверенно к ней шли, и я уверен, придем, если еще не пришли.
Проблема в том, что когда не все участники рынка публикуют показатель «активного абонента», то очень сложно оценить реальных абонентов. Ведь в такой битве, когда какая-то компания проигрывает, она может 500 тыс. или 1 млн дополнительных SIM-карт просто раздать.
Это очень сложно проконтролировать. Да, потом упадет ARPU, потом это скажется на финансовых показателях – это уже было видно по II кварталу, и я думаю, что будет видно и по III и IV кварталам. Но тактически ты можешь абонентскую базу увеличить. Поэтому думаю, что такие трюки возможны, и мне кажется, они на нашем рынке происходят.
— Вы планируете как-то специально удерживать свои позиции на российском рынке?
— Действия, которые были в нашем маркетинговом плане, я бы охарактеризовал так: активная позиция на рынке как по привлечению абонентов, так по их удержанию и увеличению доходности.
Ничего сверхординарного – демпинга, какой-то суперагрессии, раздачи SIM-карт мы не планируем.
Мы не считаем, что цель лидерства должна быть достигнута любой ценой.
— Но в прошлом году, когда МТС раздавала вторую SIM-карту под Новый год, «Вымпелком» тоже проводил подобные акции в некоторых регионах.
Если МТС будет раздавать карты и в этом году, будет ли «Вымпелком» как-то отвечать?
— Буду откровенен. В прошлом году некоторое время держались, после нервы не выдержали у наших некоторых региональных отделений. Хотя это было ограниченное число регионов – на Волге, в некоторых регионах Юга и Центра. Во многих регионах это было только две последние недели декабря. В этом году мы не планируем этого делать даже в случае, если конкурент предпримет раздачи, потому что мы считаем, что это очень плохо скажется как на результатах IV финансового квартала, так и на следующем годе с точки зрения ARPU, процента реальной абонентской базы и так далее.
— Но в принципе раздача SIM-карт в прошлом году – негативный для вас опыт?
— Это был негативный опыт. И я думаю, что все это оценили, потому что все увидели слишком большое снижение прибыльности IV квартала, слишком большое снижение ARPU I квартала. И фондовый рынок был разочарован нашим слабым ростом доходов.
— Еще одной причиной неудачи «Вымпелкома» в 2004 году некоторые участники рынка называют конфликт с «Евросетью», из-за которого компания якобы не смогла обогнать МТС. Согласны ли вы с этим мнением?
— В целом наша политика работы с дилерами нам кажется взвешенной. С самого начала нашего роста мы опирались на дилерскую сеть, я думаю, что это было абсолютно правильно. Мы стараемся работать с крупными дилерами, но и соблюдать баланс: крупные федеральные игроки, региональные игроки и мелкие игроки. Вся наша история конфликтов с той же «Евросетью» связана с тем, что, когда они начинают пытаться диктовать свои условия оператору, нам это не нравится, и мы этому сопротивляемся. Как минимум, мы рассчитываем на сотрудничество равных партнеров: они действительно крупный игрок, мы — крупный оператор. Конечно, нам друг без друга будет тяжело: они лишаются большой части своего хлеба, мы лишаемся большого канала сбыта. Я думаю, что мы после конфликтов к этому пришли, и сейчас мы очень довольны нашим сотрудничеством. То же самое могу сказать про взаимоотношения со «Связным», «Цифроградом», «Бета Линком» и другими дилерами.
— А как «Вымпелком» относится к планам «Евросети» по созданию виртуального оператора?
— Мы считаем, что пока в России существуют, во-первых, заполненные сети операторов, во-вторых, уже существуют низкие тарифы, что является данностью и вряд ли здесь что-то изменится, места для виртуальных операторов нет.
На самом деле место для виртуальных операторов появляется, когда, допустим, у операторов есть свободная емкость сети или тариф достаточно высок и можно его еще снижать. Поэтому думаю, что сегодня ни одному из крупных операторов нет никакой экономической целесообразности пускать «Евросеть».
Более того, я думаю, они сами не понимают той угрозы, которую могут получить. Ведь если «Евросеть» заключит контракт виртуального оператора с «Мегафоном», например, в Москве, мы и, вероятно, МТС сразу расторгнем с ними договор. И, на самом деле, понятно, что у нас не будет другого выхода: у «Евросети» всегда будет выгода продавать больше того оператора, с которым у них имеется виртуальный договор, потому что они получают процент от трафика. В целом «Евросеть» проиграет: виртуальный оператор — это именно хорошая ниша в других условиях. В нашей ситуации это очень опасное направление, которое может разорить весь рынок, поэтому мы его поддерживать не намерены.
