Цивилизация
— 90-е годы были отмечены на Кавказе тем, что обычно называют этнонационализмом, то есть конфликтами между этническими нерусскими общностями и федеральным центром. Существует ли эта проблема до сих пор в северокавказских республиках?
— Есть такое выражение: слух о моей смерти сильно преувеличен. Так вот, слух о том, что к русским на Cеверном Кавказе относятся негативно, преувеличен. Нет ни одного субъекта на Северном Кавказе, где бы примерно 50%, а в некоторых и 60, и 70% не составляли русские. А в Адыгее их больше, чем адыгейцев. К россиянам, к русским отношение самое что ни на есть братское. Конечно, был конфликт в Чечне: в нем глупую роль сыграли и местные власти, и федеральные. Много ошибок натворили там. А такие ошибки так просто не забываются. То отношение, которое есть, это не то, что складывалось столетиями, это сиюминутное. Сейчас есть сложности, но они есть везде.
— Но не такие, какие есть в северокавказских республиках. С начала года в одном только Дагестане совершено 68 террористических актов, более 40 из них — в Махачкале.
— То, что сейчас происходит в Дагестане, – это война, по-другому не назовешь.
В Дагестане сохраняется влияние Чечни. Я имею в виду не ту официальную республику, но те банды, которые продолжают существовать.
— А внутри Дагестана неужели все спокойно? Почему бунтуют аварцы?
--Во-первых, аварцы – самая крупная из национальностей Дагестана. Во-вторых, аварцы занимали всегда особое положение. Но это не значит, что аварцы должны все время командовать. Нельзя, чтобы постоянно и президент, и премьер-министр были аварцами. Нужен грамотный подход со стороны государства. Во главе государства должен быть человек, который отвечает требованиям времени независимо от его национальности. Что ни день, то в Дагестане ЧП — это что, зависит от аварцев или даргинцев? Просто нашли точку в республике, с помощью которой можно дестабилизировать ситуацию. Сейчас уже невозможно жить по принципу: вот мы проиграли, а они выиграли, и теперь мы будем бунтовать. Так невозможно.
— Одна из основных проблем региона — низкий уровень жизни. По данным Росстата, за первый квартал 2005 года в пятерке самых бедных регионов по показателю отношение средних доходов к прожиточному минимуму оказались Карачаево-Черкесия и Ингушетия. Да и в остальных республиках ситуация не лучше…
— Я бы так не сказал. Там такой же уровень жизни, как и во всех других регионах, я не беру в расчет Москву. Другое дело, что с работой туговато. Рабочая сила есть, а некуда ее приложить. Многие из-за этого едут в Москву. Вот сегодня мне один парень звонил, плачет, говорит: нету у меня там работы, устрой меня куда-нибудь. А куда я его устрою? С его средним образованием… Здесь академику некуда устроиться. Проблемы есть, но они решаются. Нам хочется, чтобы все происходило быстрее. Хочется и кушать, и веселиться.
— Да это даже не самое важное. Если каждый день случаются теракты, вряд ли людей заботит то, где им повеселиться. Они другим заняты.
— Они сейчас заняты тем, что защищаются от тех, кто мешает им жить. Есть же целые отряды боевиков, которые мешают нормализации обстановки.
— А есть нищие жители, у которых нет работы и которых безработица вполне может толкнуть на то, чтобы пойти к боевикам.
— Не думаю. Хотя я понимаю вопрос. Он имеет определенный элемент здравого смысла. Эта затянувшаяся война обусловлена многими факторами, и не только нашими внутренними, но и внешними. Вы думаете, те, кто кормит чеченскую оппозицию, они не понимают, что они делают? Конечно, понимают. Но им выгодно, чтобы хоть какой-то очаг напряженности для России был на Кавказе.
— Что за оппозиция такая? Не боевики ли?
— И внутренняя, и внешняя. Басаев, если бы не было внешней поддержки, не выдержал бы. Это наш регион. Это у нас беда. Чего вы лезете – это вопрос к иностранным спонсорам Басаева? Вот недавно Бабицкий опять натворил дел. Как он там оказался? Кто его пустил? Есть какие-то негласные этические нормы поведения журналиста. Он нарушал все. Бабицкий столько натворил бед.
— Давно вы были на Северном Кавказе?
— Я был в Беслане буквально на второй день после теракта. Я видел все это. Это трудно представить, когда перед тобой огромное поле и там захоронено около 300 человек. Это невозможно даже представить: одновременно хоронят сотни людей. И все же Беслан держится. Народ в панику не ударился.
— В панику не ударился, но люди перестали доверять власти.
— Здесь тоже есть определенный элемент правды. Я, например, считаю, что Дзасохов, будучи президентом, не должен был руководить операцией в Беслане. Министр внутренних дел республики должен был этим заниматься. Почему не прилетел министр внутренних дел России туда? Я Дзасохова могу обвинять в целом ряде моментов, но в том, что он не пошел к бандитам, не могу его обвинять.
--А в чем можно его обвинить?
— Как президент он должен был быть немного в стороне. Не надо было ему лезть руководить операцией. Он мог отказаться от этого, в конце концов, он президент республики. Мог потребовать к себе немедленно руководителя ФСБ и руководителя МВД, МЧС и так далее. Они должны были быть там, а не он. Там не контролировать надо было, а руководить! Контролировать мы все можем. А Дзасохов решил взять все на себя. А он что, когда-нибудь руководил такой операцией? Его и обвинять нельзя, он по глупости влез в это.
И так до конца событий в Беслане ни разу ни Нургалиева, ни Патрушева там не было. Как это возможно – крупнейший теракт! А они все просидели в Москве, а там хрен его знает что натворили.
Я против того, чтобы Дзасохова обвинять в трусости. Дзасохов испытал и в жизни много неприятных моментов. Когда они улетели на конференцию на Кипр и их захватили, Дзасохов вел себя энергично и смело.
— Полпред Дмитрий Козак выдвинул идею об установлении зависимости между доходностью региона и размером полномочий, которые ему отходят в рамках муниципальной реформы. Чем больше доходность региона, тем больше полномочий. С этой точки зрения все кавказские республики не должны вообще получать полномочий, так как в принципе убыточны.
— Об этом я не слышал! Это как? В этом субъекте находятся промышленные предприятия, и они дают доходы, допустим. А есть регион, в котором нет промышленных предприятий, с какой стати он должен иметь меньше полномочий? Полномочия должны быть одинаковые, а если диверсифицировать полномочия, тогда нужно объединять так, чтобы субъекты были с одинаковыми полномочиями.
— А вы верите в решение кавказских проблем с помощью укрупнения регионов?
— Считаю, что идея укрупнения правильна. Сейчас эти мелкие республики разобщены, и это создает проблемы.
Нужно укрупнять. Нас пока сдерживает сознание, что моей республики не будет.
Я прогнозирую так: сейчас 89 субъектов, когда произойдет реформа, будет 50 субъектов, не больше.
— Какие регионы будут укрупнять на Кавказе?
— Пока непонятно, что с кем нужно объединять. Могу делать только прогнозы. По моим соображениям, нужно объединить Северную Осетию, Кабардино-Балкарию и Адыгею, потому что они закрывают определенный фланг России на Кавказе – Грузия, Абхазия и так далее.
