Цивилизация
Первым перед журналистами выступил гособвинитель Камиль Кашаев, он заявил, что требовал для Пичугина пожизненного заключения, так как тот обвинялся в убийстве супругов Ольги и Сергея Гориных, у которых остались несовершеннолетние дети. На вопрос журналистов о том, что тела убитых супругов до сих пор не найдены, Кашаев признал — чтобы «убедить присяжных в виновности Пичугина при отсутствии трупов, нужно было очень постараться».
По словам Кашаева, при осмотре дома Гориных в Тамбове в сентябре 2002 года следователи обнаружили следы крови Сергея Горина «и других неизвестных лиц, возможно, убийц».
Кроме того, как заявил гособвинитель, были найдены следы мозгового вещества. «После проведения экспертизы выяснилось, что оно принадлежит Сергею Горину». Следствие установило, что преступники проникли в дом супругов Гориных, заперли их детей в ванной и ждали возвращения Ольги и Сергея Гориных. «Когда они вернулись, преступники убили их и вывезли трупы в неизвестном направлении», — сказал Кашаев. «Следствие не установило, были ли они расчленены или нет перед тем, как тела уничтожили», — заявил гособвинитель. Он также отметил, что поиск убийц продолжается, однако «у следствия есть основания считать, что исполнители убийства уже мертвы».
Представитель Генпрокуратуры полностью опроверг утверждение о политической подоплеке дела.
«О какой политике может идти речь, если есть взрывы, убивают и есть трупы», — заявил Кашаев. На что журналисты отметили, что трупов в деле Пичугина как раз нет. Однако Кашаев парировал, что «есть же мозговое вещество, а человек не может существовать без мозгового вещества».
На вопрос о связи дела Пичугина с рассмотрением в суде дела Ходорковского и Лебедева Кашаев ответил, что «это обычное совпадение»
В то же время Кашаев заявил, что в материалах уголовного дела Алексея Пичугина фигурирует фамилия Ходорковского, который упоминается в показаниях свидетелей. В частности, один из них показал, что в мае 2002 года Сергей Горин «с другом ездил на дачу к отцу Ходорковского, где состоялся более чем полуторачасовой разговор».
«Горин проинформировал отца Ходорковского о заказах, убийствах», — сказал Кашаев.
По словам гособвинителя, на встрече с отцом Ходорковского Горин также заявил, что, если ему не заплатят вознаграждение за выполненные «заказы», «он все расскажет». На вопрос журналистов, почему следствие не привлекает отца Ходорковского и не предъявляет ему никаких обвинений, прокурор заявил, что в данный момент он не хочет комментировать эти обстоятельства. «Сейчас мне не хочется об этом говорить, следствие продолжается, и у Пичугина также еще есть эпизоды, по которым до сих пор идет следствие», — сказал гособвинитель. Однако он отказался их как-либо комментировать, заявив, что это касается других уголовных дел. Гособвинитель не исключил, что Пичугин снова может оказаться в суде.
Кашаев также коснулся и эпизода с Ольгой Костиной. Он заявил, что есть свидетели, которые рассказали, что «Пичугин в сговоре с некоторыми лицами, в том числе с Леонидом Невзлиным, организовали не нее покушение». Перед этим Пичугину в кабинете у Леонида Невзлина были переданы фотографии и архивные данные об Ольге Костиной, о чем свидетельствовала секретарь Невзлина Екатерина Рожкова. Мотивом для покушения на Костину и другого потерпевшего — Виктора Колесова, управляющего делами компании «Роспром», стало якобы то, что «они наносили ущерб компании ЮКОС, занимая свои должности, мешали развитию компании».
Комментируя заявления адвокатов Пичугина о намерении обжаловать приговор Мосгорсуда, Кашаев высказал мнение, что «у них практически нет шансов».
По его словам, судом не было допущено никаких процессуальных нарушений, а следовательно, у Верховного суда нет мотивов отменять вердикт и приговор.
Гособвинитель утверждает, что на присяжных по делу Пичугина оказывалось давление со стороны родственников подсудимого. «Около суда постоянно находились люди из окружения матери Алексея Пичугина. Из этой толпы к каждому присяжному, который выходил из суда, подходили люди, пытались воздействовать, внушить, что это дело — политический заказ и Алексея Пичугина хотят посадить, поскольку он работает в ЮКОСе», — сказал Камиль Кашаев. По его словам, «в последние дни количество этих людей настолько увеличилось, что суд был вынужден предоставить автобус, чтобы присяжных развозили по домам».
Представитель прокуратуры также предложил свою версию по поводу причины роспуска первой коллегии присяжных. По словам Кашаева, причиной роспуска стало то, что адвокаты во время первого процесса почувствовали, что «обвинители одерживают верх, и демонстративно стали болеть, затягивать заседания, из-за чего присяжные перестали ходить, и процесс пришлось прервать».
Чуть позже в среду выступили адвокаты Алексея Пичугина.
Как сообщил журналистам один из защитников Дмитрий Курепин, следствие умудрилось сделать противоречивые экспертизы по делу об исчезновении супругов Гориных и использовало только «удобные варианты». Так, экспертиза крови, найденной во дворе дома Гориных, согласно выводам Тамбовской прокуратуры, могла принадлежать мужчине III или IV группы крови. Однако оба супруга Гориных имели II группу крови. Позже кровь была направлена на экспертизу в ФСБ, где, по словам Курепина, специалисты определили, что она была II группы и принадлежала женщине. Что же касается мозгового вещества, то, по данным Курепина, ссылавшегося на первую экспертизу, мозговое вещество принадлежало человеку с IV группой крови. Однако вторая экспертиза показала, что вещество сходится с анализами Сергея Горина.
Курепин не исключил, что супруги Горины до сих пор живы.
Другой адвокат Пичугина Михаил Жидков также отметил, что следствие было проведено поверхностно. Так, по словам Жидкова, в деле об убийстве супругов Гориных сын исчезнувших супругов услышал, что преступники разговаривали с предполагаемым заказчиком по мобильному телефону. «Однако следователи не стали даже пытаться проследить звонки, очевидно, опасались, что они выведут на настоящего заказчика преступления», — отметил Жидков.
Кроме того, как сообщил адвокат Георгий Каганер, показания Екатерины Рожковой, подруги Ольги Костиной, не соответствуют действительности. По его словам, две сотрудницы секретариата Леонида Невзлина заявили, что Рожкова уже не работала у Невзлина в 1997 году, когда, по версии следствия, главный акционер ЮКОСа совместно с Пичугиным организовал покушение на Ольгу Костину. По словам адвоката Каганера, после того как секретари дали показания, их вызывали на беседу в Генпрокуратуру, а на суде председательствующая на процессе Наталья Олихвер отказалась заслушать эти показания.
Адвокаты подтвердили, что на присяжных во время процесса оказывалось давление.
Так, по словам Георгия Каганера, на одном из заседаний судья потребовала у трех членов коллегии присяжных объяснений, что они делали в один из дней на Преображенской площади. По мнению Каганера, это свидетельствует о том, что за присяжными постоянно следили. Он также заявил, что за адвокатами велась постоянная слежка и видеосъемка.
Адвокаты настаивают, что никаких секретных документов во время всего процесса в суде не оглашалось, хотя процесс и проходил в закрытом для прессы режиме.
По словам адвоката Ксении Костроминой, в резолюции ПАСЕ от 25 января текущего года было заявлено, что судебный процесс по Пичугину должен быть открытым, за исключением тех слушаний, на которых могли оглашаться секретные документы. Кроме того, как сообщил Георгий Каганер, еще до начала процесса в Генпрокуратуре защитникам позволили сделать ксерокопии 34 томов обвинительного заключения. «Так кто же разглашает секретные сведения, адвокаты или прокуроры?» — возмутился адвокат.
Касаясь роспуска присяжных, Михаил Жидков заявил, что не они, а следователи не представили веских доказательств, поэтому процесс специально стал затягиваться стороной обвинения.
По словам Жидкова, шансы на обжалование приговора достаточно велики. «Процессуальных вопросов много, в большом количестве были нарушения закона, большая часть наших требований будет строиться на том, что в суде отсутствовало равенство сторон – защиты и обвинения», — сообщил Жидков. Как заявили адвокаты, после 6 апреля адвокаты подадут кассационную жалобу в Верховный суд, а также дополнительную жалобу в Европейский суд по правам человека в Страсбурге.
