Цивилизация
— Глеб Олегович, последние несколько дней президент и правительство предпринимают все возможное, чтобы сбить волну массовых выступлений пенсионеров. Обещаны новые выплаты и расширение списков тех, кто будет получать компенсации. Это откат назад? Признание того, что законы о монетизации не будут работать?
— Откат — от чего, в чем был прогресс? Где его шкала, где политическая цель? Реформу готовили впотьмах, без политической формулировки, чуть ли не как замену бухгалтерского софта. Причем новую бухгалтерию предлагалось ввести для абсолютно теневой сферы! Это примерно как отправлять сборщика платы за электричество в фавелы Рио, или налогового полицейского на столичный телеканал. Теперь установка формулируется вдогонку, в либеральном ключе. Лучше позже, чем никогда, но почему это делает президент вместо «архитекторов реформы» — либералов, которые удобно молчат?
Впрочем, есть один откат — от путинского проекта политического кабинета. Возвращение к ельцинской модели правительства как РКЦ (расчетно-кассового центра) при канцелярии президента.
Напомню, модель 90-х была основана на отделении работоспособности правительства от доверия ему со стороны населения. Правительства 90-х годов не только не требовали доверия, но и существовали в атмосфере глубокой непопулярности, прекрасно при этом себя чувствуя. Главное было, чтобы их терпел президент. Прошлой весной приступили к созданию модернизированного политического кабинета, действующего в коридоре общественного доверия к Путину. Насколько я понимаю, эта идея сегодня похоронена. Возвращаемся к идее РКЦ.
— А тот факт, что деньги снова частично заменяют билетиками и льготными бесплатными удостоверениями в общественном транспорте, это разве не отход от концепции?
— Система социальных льгот — это удостоверения, билетики, бумаги, много бумаг, прикрепленных к человеку намертво, как хвост из досье: кто таков мил-человек, какой соцкатегории, на что право имеет... Социальная помощь монетизированная, в виде звонкой монеты, — те же бумаги, но трансформированные в купоны и ай-ди-карточки, т.е. промежуточные деньги, именные и региональные. В этом нет никакой беды. Это не противоречит идее монетизации, ведь как еще узнать, чего тебе выдать и сколько? Ты получаешь купон, учитываемый административно в определенную сумму рублей. Но учитывать предложено все той же советской административной системе, выстроенной вокруг философии человека как пересечения государственных достоинств: местожительство — национальная категория — классовая категория — возрастная категория — биографическая ценность... Эта система, прежде чем отдавать причитающиеся человеку деньги, непременно взвесит тебя социально, какой ты государственной пробы: стоит ли с тобой расплачиваться, и в первую ли очередь? А может, проще подождать, пока ты умрешь? Что приводит к такой региональной и прочей вакханалии, что далее правительство выходит вроде как и невиновным. Кого теперь на кого менять?
— Как же так получается?
— Отсутствие политического кабинета означает бесцельность отставки правительства.
Заметьте, смена правительства и не предлагается демонстрантами. Это в Думе требуют сдачи голов Зурабова и Грефа, но кому? Рогозину с Зюгановым, чтобы те высушили их и повесили над камином в виде трофея, чтобы продемонстрировать силу своих партий. А силы-то нет. Мы все знаем, что реальной политической силы, достаточной для создания правительства, у думской оппозиции нет. Партии «Родина» вообще нет в природе, со стороны КПРФ нет способности взять на себя государственную ответственность. Оппозиция сегодня может предлагать только революцию и «смену режима», но не способна выработать простейшей правительственной альтернативы, сколько-нибудь убедительной.
— Можно ли согласиться с тем, что критика президента сегодня — следствие его высокого рейтинга, ведь все надежды большинство поддерживающих Путина возлагало на него?
— Критика Путину обеспечена, что бы он ни делал. Если Путин отправит правительство в отставку, она усилится. Если Путин отменит монетизацию льгот, критика взметнется до небес — значит, пора валить и президента! Правительство безмозгло спроектировало реформу, но оппозиция не предложила альтернативы, кроме припева «Путин, геть!» — «Подите прочь, мистер Путин, в отставку, вместе со своим правительством!» А что, если Путин обопрется на своих сторонников и отправит «в отставку» саму оппозицию? Его рейтинг высок, и думаю, не изменится в ближайшее время. Нынешний кризис не меняет его массовый потенциал. Он волен действовать умеренно, но волен действовать и радикально.
— То есть Путину бессмысленно менять правительство?
— Абсолютно бессмысленно. Если не испугается протестов, чрезвычайно болезненных для него и, очевидно, оправданных, но выражающих проблему, с которой надо работать.
И потом, никакое следующее правительство не получит большей политической легитимности.
Что переменится, если в окошке Белого дома вместо Фрадкова появится г-н Н.? На кого ему дополнительно опираться — на Дмитрия Рогозина? Фактически мы имеем кризис, создаваемый необдуманными решениями в условиях эмоционального голодания. Кстати, число протестующих пенсионеров не так уж велико.
— Как же? Протестующих довольно много. Акции подхватываются во всех крупных городах. Об этом можно судить даже по картинке центральных каналов. Акции прошли уже практически во всех крупных городах России.
— «Много на картинке», это сколько и чем измерять? Численности доверяющих этой картинке?
— Так кто виноват — правительство или исполнители на местах? Вчера Грызлов четко сказал — виноваты исполнители на местах.
— Число виноватых есть дробь от деления числа безответственных исполнителей на число безответственно принимающих решения. Политической формулы реформы не было, так что и политической ответственности нет. Реформу обсуждали именно так, чтобы каждый остался при собственной правоте, а за все отвечал Пушкин, извиняюсь — Путин. Теперь «Путин виноват». Но это заявление не дает никакого ключа к реформе льгот, нисколько не уменьшая поддержки Путина. Он у нас и так виноват во всем, и знаете почему? Потому что он остается единственным источником инициативы и альтернатив. Только Путин предлагает альтернативы системе Путина. Хорошо это или плохо? Это очень опасная ситуация, требующая серьезной ревизии в нашей политической структуре.
Снежный ком неуправляемости может возникнуть из любого пустяка. Русские революции часто возникали по пустякам: трехдневный перебой в поставках хлеба в столицу, причин которого потом было не сыскать, и все...
Но хочу напомнить, что первым, кому придется уйти в таком случае, — нынешней оппозиции.
Кризис сегодня искусственно заостряют еще и в целях аппаратной перетряски в Кремле. Однако перетряска и конструктивный вотум недоверия — разные вещи. Вотума с предложением альтернативы никто не выдвигает.
— А кто все-таки будет крайним? Кто будет отвечать?
— Как кто? Политиков в правительстве нет, следовательно, чиновник. Он будет объясняться перед президентом. А президент всегда найдет ответственного чиновника, но не захочет это делать под давлением. Требование вотума недоверия там, где есть прозрачная оппозиция, само по себе конструктивно и не является формой давления, а скорее формой сотрудничества с властью. У нас нет оппозиции, интеллектуально способной сформулировать хотя бы одну работающую политическую идею. И политически легитимной, чтобы сформировать концепцию исполнения этой идеи. В итоге мы возвращаемся к модели кабинета 90-х, где правительство — отделение в президентской канцелярии. Фрадков может и должен отвечать по служебной линии перед президентом, но его ответственность будет чисто должностной, т.е. непубличной, внутренней. Политика у всех без исключения выжидательная.
— У президента хватит смелости довести реформы до конца?
— Смена бухгалтерии только-только начинает становиться реформой. Думаю, было бы трагедией, если бы теперь не хватило смелости. Первая смелость была в том, чтобы объяснить цели реформы. В канцелярской модели этому нет места, население их не поняло, и вышел объяснять президент. И я думаю, будет крайне плохим сигналом импровизированный отказ от реформы вслед за ее импровизированным введением.
— А к кому обращаться за разъяснением? К Зурабову, Кудрину, Грефу?
— Это хороший вопрос, но на него трудно ответить. Нынешняя структура правительства изначально не планировалась под проведение столь серьезной реформы, как «монетизация социального государства».
— Так в чем выход?
— Я думаю, в построении такой конституционной системы, которая могла бы отвечать за себя перед населением. Ужас нашей политики в том, что она пытается действовать в обход системы ценностей, которая в стране действуют.
— А почему в течение всего времени, пока в стране бастуют пенсионеры, молчит президент?
— Он дал возможность правительству внести свои предложения по устранению кризиса в стране. Давайте подождем некоторое время. Я думаю, правительство внесет свои предложения. И эти предложения обнаружат уровень его квалификации.
— Почему телевидение не объясняло про риски? Велась пропаганда с использованием бабушек, восхвалявших в камеры монетизацию, но передач типа инструкций по применению, разъяснявших бы риски населения при переходе со льгот на деньги, в эфире госканалов не было. Почему?
— Я думаю, что идея такой масштабной концепции должна включать и качественное информирование, но вряд ли, я думаю, наши зрители хотят смотреть еще и бюрократические инструкции.
— Новости и сейчас не радуют разнообразием.
— Политика глупеет. Нет ни дебатов, ни, кстати, простых инструкций. Телевидение сегодня у нас — это политическая сделка бюрократии и шоу-бизнеса. Предмет сделки: нам политика большинства, вам — массовая аудитория. Вот они (руководители шоу-бизнеса) и выполняют условия сделки: те деньги, которые крутятся в шоу-бизнесе, не сравнимы с 90-ми годами. За такие деньги, какие они извлекают из ситуации, СМИ готовы на все абсолютно.
Их не интересует политическая дискуссия, они даже готовы новости отменить, лишь бы сохранить небывалую свободу доступа к глазам и ушам миллионов олухов.
Однако это мало похоже на «вертикаль власти» или информационную диктатуру. Из этого еще никак не вытекает то, что у нас президент сосредоточил в своих руках все ветки, как вы говорите. Это пустые штампы. Сделка и есть форма ограничения власти, подчас фатального для нее. К примеру, высокая степень управляемости парламентского большинства в Госдуме компенсируется ничтожной выполняемостью законов и так далее.
— Как вы относитесь к версии, что реформа монетизации льгот частично затевалась для того, чтобы снять Кудрина и Грефа?
— Учитывая, что оба названных вами персонажа являются ее архитекторами, это, по меньшей мере, смахивает на попытку изощренного политического суицида.
— Но у президента появился прекрасный повод сказать Кудрину и Грефу — спасибо за хорошую идею. Реализация не получилась, будем доделывать без вас.
— Альтернатив не предложено.
— А вы кого-нибудь видите в креслах членов правительства взамен обсуждаемых сегодня фигур?
— Я же не сказал, что страна обезлюдела. Нашей политической системой искусственно занижена ее же собственная «кадровая капитализация». Но пока оппозиция слабоумна, не предлагает ни идей, ни людей, ни альтернатив, этих альтернатив политически нет. Подождем еще некоторое время.
