Цивилизация
Умер Чеслав Милош. К некрологам прижизненный классик польской поэзии относился довольно иронично, сформулировав свою позицию в известном стихотворении «Дитя Европы»:
Того, кто взывает к истории, редко перебивают.
Мертвецы не воскреснут, чтоб выдвинуть возраженья.
Можешь валить на них все, что тебе угодно.
Их реакцией будет всегда молчанье.
(Перевод И. Бродского)
Но, думается, в данном случае мнением поэта можно пренебречь, тем более, что в России и Милоша, и его творчество знают плохо. Что, впрочем, неудивительно – первый сборник стихов поэта в русском переводе увидел свет в издательстве «Вахазар» только в 1993 году. Невнимание к творчеству нобелевского лауреата, которого Иосиф Бродский считал «может быть, самым великим поэтом нашего времени», тоже вопросов не вызывает – достаточно знать биографию поэта.
Чеслав Милош родился еще в Российском империи, в 1911 году. Его родина – городок Шетейняй располагался на территории современной Литвы. Так в жизнь Милоша вошли две страны – Россия и Литва. Обе эти страны значили для него многое, и ту, и другую он хорошо знал, с детства владея и русским, и литовским языками. Тема России проходит через все его творчество, как публицистику, так и поэзию – не случайно в одном из интервью он жаловался, что ни один критик так и не оценил по достоинству влияние на него русской литературы. А чтобы понять место в его жизни Литвы, особенно Вильнюса, ставшего для него родным городом, достаточно вспомнить, что свою «тронную речь» в Шведской королевской академии он начал словами: «Прекрасно родиться в малой стране, где природа человечна и соразмерна человеку, где на протяжении столетий сосуществовали друг с другом разные языки и разные религии. Я имею в виду Литву, землю мифов и поэзии».
Однако в первую очередь Милош был поляком и именно судьба Польши, все перипетии ее истории в двадцатом веке, преломились в его биографии, позволив другому нобелевскому лауреату, Иосифу Бродскому, произнести свою знаменитую фразу: «Огромная сила поэзии Чеслава Милоша заключается в том, что он понял необходимость трагической интонации, трагедия же века в том, что он снабдил поэта необходимым опытом для её выражения».
Действительно – первая мировая война, захват Польши Германией, скитания семьи Милошей по стране, потом жизнь в независимой Польше Пилсудского, учеба в университете, первые поэтические опыты студента-юриста, первая книга – вышедший в 1933 году поэтический сборник «Поэма о замороженном времени». Но для спокойной жизни судьба отпустила Польше меньше двух десятилетий – в 1939 году происходит очередной раздел страны, и Милош оказывается на территории, оккупированной нацистской Германией. Дальше было активное участие в польском движении Сопротивления, после войны – работа в польском дипломатическом представительстве сначала в Вашингтоне, а затем в Париже.
Очередной зигзаг судьбы произошел в 1951 году, когда после прихода к власти коммунистов Милош становится невозвращенцем и остается во Франции. Впереди было почти полвека эмиграции. Так прибавились еще две страны – сначала Франция, а затем Америка, куда поэт переехал в 1960 году. Как считал Милош – оторванность от родного языка неизбежно обрекает поэта на «бесплодие и бездействие», поэтому он пытается писать по-французски и по-английски, много работает в жанре публицистики, часто весьма успешно. К счастью, опасения Чеслава Милоша оказались напрасными: после кризиса первых лет он вновь возвращается к стихам и пишет много.
Милоша часто упрекали за излишнее увлечение политикой, в ущерб творчеству. Объявляли его книги политическими трактатами, а присуждение ему Нобелевской премии в 1980 году – жестом, выражающим солидарность «аполитичного» нобелевского комитета с «Солидарностью». Спору нет, тема взаимоотношения человека и власти стала у поэта центральной, не случайно Карл Ясперс в предисловии к книге «Порабощенный разум» отмечал: «Это голос глубоко неравнодушного человека, который движим стремлением к справедливости, волей к неукоснительной истине и исследует повседневную жизнь в условиях террора, одновременно раскрываясь перед читателем сам».
Но никто и никогда не отказывал Чеславу Милошу в праве называться поэтом. Находясь в изгнании, Милош остался самым живым и самым крупным поэтом своей родины. Именно с него началось так называемое польское поэтическое возрождение, финалом которой стало вручение в 1996 году Нобелевской премии Виславе Шимборской. А после возвращения в Польшу в начале 90-х годов живший в Кракове Милош стал живой легендой, стягивающей и удерживающей на себе польскую литературу. «Вечномолодого пана Вацлава» с его знаменитыми кустистыми бровями знал каждый поляк, а празднование его 90-летия отмечал не только весь Краков, но вся Польша.
Теперь — только стихи.
Ну, да, необходимо умирать.
Смерть необъятна и необъяснима.
Напрасно в Поминальный день пытаемся услышать голоса
из темных стран подземных — Шеола, Ада.
Крольчатами веселыми резвимся, не понимая, что идем под нож.
Когда перестает работать сердце, то наступает пустота, ничто,
говорят мои современники, пожимая плечами.
Христиане утратили веру в сурового Бога,
Обрекающего грешников на котлы с кипящей смолой.
Относительно пользы от чтения Сведенборга —
у него ни один приговор не падает с неба,
и умерших души тянет магнитом к душам подобным
их карма как у буддистов.
Я чувствую в себе такой запас невыявленной злобы,
что он не исключает моего сошествия во Ад.
Наверняка он будет пеклом для творцов,
людей, которым их творенья совершенство
важней обязанностей брата, жениха,
отца и гражданина.
(Перевод Т. Скарынкиной)
