Седло большое, ковер и телевизор

…а на самом деле два дубовых стула, кровать, инкрустированная перламутром, семь коробок, большой чемодан, семь связок книг, главным образом собрания сочинений, мальчик 8 лет, девочка 17 лет и масса сопутствующих этим шумным и веселым особям вещей. Все это легко уместилось в Volkswagen Caddy и поехало, не очень-то громыхая, в путь-дорогу от Москвы до Великого Новгорода.

Машина с чопорным названием Caddy бывает либо грузовая, и тогда там только одно пассажирское место, а все остальное – фургончик, или грузопассажирская. В грузовичок, говорят, запросто входит так называемый европоддон, и это – пространственное достижение для машинки такого класса. В грузопассажирской же имеется в наличии пять мест для людей, и куча — для любого хлама. Еще в грузопассажирскую версию можно прикрутить два дополнительных сиденья, и тогда получится прямо-таки минивэн.
**Эта самая грузопассажирская не поражает изысканным дизайном — внешний вид имеет такой надежный, увесистый и солидный. Зеркала заднего вида, например, решены в виде больших ушей, корпус тоже такой слегка слоновий, с высокой холкой. Немного чужой выглядит разве что «гольфовая» морда – ну да это просто издержки массового производства большой автомобильной компании.
**Внутренности Caddy при ближайшем рассмотрении оказались довольно удобными для проживания и даже короткого каменного придорожного сна.
Поначалу же единственным радостным обстоятельством выглядела высокая, почти внедорожная посадка. Очень, кстати, полезная вещь в московских пробках: высоко сижу – далеко гляжу, чувствуешь себя хотя и в тюрьме, но с телевизором.
Собственно, расстроился я, когда попытался пристроить некоторые бумажки размером А4 куда-нибудь в укромное место. Там, где у легковых машин обычно бывает бардачок, — в Caddy неглубокая полка без крышки с полукруглым дном, бумаги можно положить только в скрученном виде. Конечно, есть выдвижные ящики под обоими передними сиденьями, но и туда А4 в несложенном виде не входит. Конечно, есть под потолком всякие кармашки и крючочки – но важную бумагу туда никак не сложишь и не наколешь.
**Сидел я и рассуждал гневно: ведь этот Caddy — для мелкого бизнеса! а мелкий бизнес – это обязательно разная документация! может, конечно, у немцев все компьютеризировано уже до такой степени, что бумаги с собой возить никакой не надо, но нам-то надо!
Выручил меня, буквально спас от несправедливой критики мальчик Петр 8 лет.
— Папа! — завопил он в полнейшем восторге, — я нашел, где будет лагерь у моих солдат! Вон там! – и ткнул пальцем в потолок надо мной.
Я приподнялся с водительского места и обнаружил, что потолок над передними сиденьями фальшивый, двойной – там значительных размеров ниша, куда можно сложить целиком годовую отчетность небольшого предпринимателя.
**Тот же мальчик, кстати, заметил один конструктивный, как мы сперва с ним решили, недостаток Caddy: в нем с большим трудом закрываются двери, особенно сдвижная – правая задняя. То есть к концу периода его эксплуатации и я, и сынок мой научились с первого раза закрывать их, но усилие требовалось значительное. Представитель Volkswagen, правда, утешил меня: оказывается, уплотнители нарочно сделаны такими тугими, чтобы внутри машины поддерживалась «собственная атмосфера».
**Но – в дорогу! Скорей хочется знать, на что способен небольшой бензиновый движочек емкостью 1,4 л, любит ли он быструю езду, например.
**Первую ездку предстояло сделать короткую и совершенно без полезной нагрузки – не считать же, в самом деле, тестового водителя за коммерческий груз. В таком облегченном варианте Caddy произвел сносное ходовое впечатление: в потоке вел себя как дома, короткие ускорения для обгона настоящих грузовиков и пенсионеров с огородом над головой производил уверенно, без натуги; разве что со светофора резко не уходил.
Но, согласитесь, трудно же представить себе грузопассажирский автомобиль в модификации Grand Tourismo, так что чего уж тут пенять.
Впрочем, по завершении этого короткого холостого пробега Caddy ждали общественное признание и всенародная популярность. Дело было накануне длинных выходных, граждане независимой России собирались на дачу, то есть раздумывали, как бы ту дрянь, которая накопилась у них за время жизни и теперь совершенно вышла из употребления, транспортировать за город, где она уже окончательно сгниет или будет похищена местными нищими злоумышленниками с целью обмена на самодельные спиртные напитки. В общем, как бы дать хламу вторую жизнь.
**Вот, например, спинка от кровати 1902 года выпуска — она не поместилась бы ни в один седан и даже не во всякий универсал: во-первых, весьма широкая, а во-вторых, довольно высокая. Caddy же принял ее в свое чрево почти бесследно. Это действие сопровождалось буквально аплодисментами собравшихся зевак.
А когда туда же, в чрево, отправились коробки, книги и прочие вещи, зеваки принялись говорить, что вот она, живая мечта дачника: и пять посадочных мест, то есть можно захватить с собой собаку или старенькую бабку, у кого что есть для охраны сельского домика в будние дни; и в то же время огромный простор для необходимых в дачном хозяйстве вещей – старых резиновых сапог, позапрошлогодних женских журналов, стиральной машины активаторного типа и пр.
Отъезд наш напоминал прощание в Саутгемптоне с каким-нибудь океанским лайнером повышенной роскоши: люди внимательно смотрели, не перевернемся ли мы прямо на старте всей честной компанией вместе с нашими стульями. Зря надеялись.
В дороге Caddy показал себя выносливым и покладистым – как мул. Возможности его простираются не далее 150 км/ч, но при курсовой скорости 140 км/ч он ведет себя очень даже неплохо. Маневренность, разумеется, на большой скорости снижена, но на шоссе хорошая маневренность не очень-то и нужна – создает в водителе излишнюю уверенность в своих силах. Подвеска жестковатая, что далеко не всем нравится, а мне лично психологически удобно: все время понятно, как едешь.
**По федеральной дороге «Россия», связывающей Москву с Санкт-Петербургом, в этом году ехать стало уже почти совсем хорошо. Ну ладно, хорошо до Колесных Горок. Там начинается не то что бы плохая дорога, а просто какая-то неразбериха. То вдруг целый километр прекрасной двухрядной в обе стороны дороги с разделительным барьером посредине. То вдруг все это заканчивается, а начинается вместо того словно изъеденная какими-то гигантскими червями трехполосная (по одной в каждую сторону и в середине обгонная) древесная кора, а никакой не асфальт.
Подметил я и любопытную закономерность: как только дорога делается скверной, тут же жди государственного автомобильного инспектора. Они, видно, растут на этой скверной дорожной почве, точно так, как грибы-опята — исключительно на трухлявой древесине.
Не знаю как кто, а я предпочитаю такие «древесные» участки преодолевать на скорости около 100 км/ч, активно работая рулем. Так выходит как-то глаже, спина и органы сидения на кресле не так страдают от толчков. А такую скорость у нас в стране развивать почти нигде нельзя — тем более в пределах населенных пунктов, через которые буквально непрерывно проходит питерская трасса. В общем, налицо конфликт интересов, как сказали бы психологи.
**Замечу кстати, что и гладкий асфальт иной раз не слишком хорош для езды. Между Торжком и Вышним Волочком строители выровняли дорогу, но никак ее не разметили. Ночью в условиях тумана возникает странное ощущение, будто ты не едешь в автомобиле, а неторопливо плывешь по спокойному ночному безбрежному морю. Никаких признаков того, в какой именно части дороги ты находишься, найти нельзя. И только когда навстречу выскакивают чьи-нибудь стремительные фары, понимаешь, что влез на чужую полосу. А может, это встречные фары влезли на твою – Бог весть. И увернуться сложно – границы, я же говорю, определить совершенно невозможно. И когда после этого моря выскакиваешь опять на изъеденный берег, чувствуешь облегчение.
**Ну и чтобы закончить с дорогой, сообщу, что возле Новгорода по-прежнему живет и действует дорога, где в каждую сторону – всего один ряд. Это, хочу подчеркнуть, на федеральной дороге «Россия», связывающей бывшую и нынешнюю столицы. Я по питерской трассе езжу без значительных перерывов уже двадцать четыре года, и все это время в этом месте она однорядная. Когда-то она стала достижением советской инженерной мысли, можно было не ездить через Новгород; я еще помню «БелАЗы», возившие в это бесконечное болото откуда-то песок.
Ежели раньше автопутешественники передавали из уст в уста сокровенные знания — о том, что спать на этой трассе лучше всего в мотеле «Коломно», что вблизи Вышнего Волочка, а еда хороша в деревне Зизино ближе к Валдаю, — то теперь диких мест на трассе почти совсем и не осталось. Всюду жизнь – то ли в виде летних кафе, то ли в виде молодух с самоварами и длинными плоскими жареными пирогами.
**Теперь проезжающий по трассе «Россия» от Москвы до Клина должен чувствовать себя посетителем одного большого строительно-автомобильного рынка. По обе стороны дороги практически без всякого перерыва следуют вывески известного рода – запчасти, плитка, стройматериалы; они перемежаются разве что автомобильными заправками и забегаловками с подачей горячего, причем вполне приличного вида.
**Не могу похвастаться тем, что всякую из забегаловок я изведал за времена своих скитаний. Дело даже не в отсутствии любопытства, а в количестве этих мест. А эвристический метод – то есть посещение их бессистемно, наобум – показывает, что кормежка везде пристойная, а в некоторых местах даже и вкусно.
**Ну, до Клина мест последнего рода я не знаю, а вот
на протяжении прочей дороги особенную славу снискала себе деревня Зизино, где на диво умеют изжарить шашлык, а также село Едрово, где вся еда добросовестная.
Интересно также, как по мере удаления от Москвы и приближения к Новгороду проявляются свидетельства постепенного обнищания торговой нации. Стационарные строения из стекла и бетона сперва уступают место сколоченным на манер забора киоскам, в которых торгуют уже не нужными в дороге предметами, а всякой культурой – плюшевыми животными, цветастыми полотенцами, кукурузными палочками по кубометру разом. А еще дальше начинаются и вовсе шалашики и палочные конструкции, на которых вывешены вяленая и копченая рыба из далеких морей, все те же китайские плюшевые звери, фаянсовая посуда богатых раскрасок и изделия из дерева неясного назначения.
Все это, впрочем, носит следы организованного бизнеса. Торговаться с ленивыми тетками, спящими поблизости от плюшевого или фарфорового великолепия, бессмысленно – хозяин не велел.
А ведь есть и настоящий, русский, родной, посконный и так далее бизнес – он выходит на дорогу с дымящимися самоварами, ведрами картошки, молоком, яблоками, огурцами, грибами, какими-то красными ягодами; эти покладистые, им бы сбыть поскорее свой товар с рук – да и забыть о дороге.
**Те, что постарательнее, подменяют собой традиционный дорожный общепит, изготавливая странной формы длинные как носки жареные пирожки с начинкой из капусты, грибов, варенья и прочего деревенского; мало где начинают их мясом, разве что курятиной.
**В общем, из Москвы до Новгорода (520 км) с одной остановкой мы доехали за шесть часов, а обратно – за пять с половиной часов, что хорошо характеризует Caddy, и не очень хорошо — федеральную трассу «Россия».
**Автомобиль предоставлен на тест-драйв компанией «Алеа-Моторс», тел. [phone].