Цивилизация
Неизвестно, кто важнее для истории искушения Питера Пена – девочка или крокодил. Девочка, конечно, красивее. Зато крокодил больше и злобнее. Каждый из них наложил лапу на сердце мальчика, который не хотел взрослеть, жениться и сидеть в офисе, а хотел рубить врагов в капусту, летать по небу и веселиться.
Вообще, новая экранизация этой истории предлагает массу неожиданностей, главная из которых — то, что постановщик «Питера Пена» («Peter Pan») Пи Джей Хоган настаивает, что дети – это не вялые рыхлые овощи, консервированные в домашнем маринаде. Дети – это яркие, опасные и непредсказуемые создания, кровожадные язычники – не случайно же невзрослеющего мальчика зовут Пен – в смысле Пан.
В фильме мальчишка и похож на него – нахальный, с мелкими острыми зубками, непременной свирелью и здоровым тесаком. Заявившись в спальню девочки Венди и ее братьев, он сманивает их в волшебную страну – летать по лесам вместе с эльфами, сражаться с капитаном Крюком и вообще приятно проводить время. Все по книжке – и даже больше.
Забудьте тошнотворную постановку с Робином Уильямсом, забудьте диснеевский новодел, потому что этот фильм – скромная, но честно изготовленная бомба под все пряничные домики, под каждую спальню Барби, под каждый вигвам Покахонтас.
Совершенно нежданно Хоган, славный лишь «Свадьбой моего лучшего друга», сделал кино, на которое родители могут сходить тайком от детей – чтобы не путались под ногами. А могут и с детьми – радуясь, что в зале слишком темно, и дети, увлеченные схватками на саблях и грубыми шутками феи, не увидят, как у родителей горят от смущения уши – вызывающая и в самом деле языческая чувственность, сыгранная двенадцатилетними детьми, вызовет столбняк у особо консервативных. Выглядит все безупречно-невинно. Но когда Венди поедает глазами одичалое божество детства, когда она так задумчиво-оценивающе посматривает на Крюка, когда происходит-таки поцелуй перед пиратской расправой над плененными, остается один вопрос – откуда Пи Джей Хоган набрался столько смелости. Вроде ничто вокруг к ней не располагает.
С крокодилом тоже история не простая, как и с прочими чудовищами. Например, русалки вполне годятся для лавкрафтовского хоррора про богов Ктулху – жуткие, безмолвные и лютые создания. Утопить ребенка для них – раз плюнуть. Крокодил, в чьем животе лежит рука капитана пиратов, на которой продолжают оглушительно бухать часы, выглядит гораздо убедительнее, чем твари из «Парка юрского периода». А капитана Крюка и папу Венди играет один и тот же Джейсон Айзакс – и не надо дешевого психоанализа. Даже стервозную фею играет Людивин Санье – непростая девушка из «Бассейна» непростого Франсуа Озона.
Крокодилы тянут Пена остаться ребенком, Венди, в которой жутковато проступает практичность опытной женщины, тянет Питера взрослеть, и выглядит все это до мрачности убедительно.
Но, как ни жаль, при всем своем великолепии этот «Питер Пен» не дотягивает до классики – всего самую малость. Смелому, талантливому и честному по-своему Хогану просто не хватило масштаба для такой истории. Масштаба и непременного качества каждого хорошего сказочника – абсолютного равнодушия к детям, свойственного и Андерсену, и Михалкову, и доктору Сьюссу, которые всю жизнь пытались развлечь только одного ребенка. Того, что сидел у них в голове.
Послушать, как бухают часы в животе крокодила, можно в кинотеатрах «Горизонт», «Космос», «Победа», «Ролан», «5 звезд», «Формула кино».
