Цивилизация
— Как и кто вам выдал паспорт на имя Платона Еленина?
— Как только я получил политическое убежище, мои адвокаты попросили в соответствии с законами Англии, которая присоединилась к Женевской конвенции 1951 года, выдать мне документ для путешествий. И мне выдали такой синенький документ с английским гербом, на котором написано travel document. Это не паспорт гражданина. Это аналог российского загранпаспорта.
— Какое у вас там стоит гражданство или подданство? Российское или уже британское?
— В английском документе, который мне был выдан, гражданство не указано. Там написано, что паспорт выдан в соответствии с Женевской конвенцией о защите беженцев. Паспорт мне выдавало министерство внутренних дел Англии.
— Вчера вечером министерство внутренних дел Великобритании опровергло факт выдачи вам второго паспорта на другое имя.
— Они так не заявляли. Это так пытаются исказить информацию пропагандисты из Москвы.
— Вполне вероятно, что российские правоохранительные органы теперь могут пустить по спискам Интерпола и вашу новую фамилию. Можете ли вы сделать или уже сделали документы с другими фамилиями?
— Если окажется, что с фамилией Еленин ездить уже опасно, я обращусь к английским властям с просьбой выдать мне другой документ. Процедура выдачи такого документа занимает здесь очень короткое время.
— Перед тем как поехать в Грузию, вы наверняка заручились гарантиями безопасности от кого-то из грузинских властей. Это так? Вы консультировались с грузинскими властями, пограничниками или поехали наудачу?
— Я абсолютно ни с кем не консультировался по этому поводу. Это абсолютно точно.
— Как вас встретили?
— Бадри прислал своих друзей в аэропорт, они меня встретили у самолета. Грузинские пограничники попросили меня предъявить документ. Я передал им паспорт. Я даже оставил его в аэропорту. Когда я сказал, что я собираюсь быть здесь довольно недолго и скоро вернусь, они оставили документ, и когда я уезжал обратно, они мне документ вернули. К тому времени там уже была проставлена грузинская виза, которую поставили прямо в аэропорту.
— Почему так ненадолго приехали к другу?
— С Бадриком я общался порядка пяти-шести часов. Дело в том, что и я, и Бадрик занятые люди. Бадри работает день и ночь. По крайней мере, все, что я видел, меня сильно впечатлило. Например, дом огромный, который он реставрировал. Он превратился в место, куда стремятся попасть практически все грузины. Потому что это по существу музей. Это бывший дворец бракосочетаний, который он отремонтировал за свой счет, создал вокруг потрясающий сад. Создал огромную коллекцию мебели, живописи, оружия и всего другого. И я со слов Бадри знаю, что он много других домов отреставрировал.
Я тоже занят. Накануне парламентские выборы в России, я встречаюсь с огромным количеством людей, которые приезжают из России. Впереди президентские выборы, и все это реальная серьезная работа. Других причин, почему мой визит был так короток, я сказать не могу. Нам вполне хватило того времени, чтобы обсудить все проблемы. Если бы не хватило, я бы остался еще.
— Так вы все-таки встретились, чтобы обсудить какие-то проблемы?
— Вы же понимаете, что мы не юные девушки, чтобы любоваться друг другом. Мы обсуждали серьезные проблемы, которые волнуют его и меня. Меня меньше волнует бизнес и больше волнует политика, его наоборот. Нам было о чем поговорить, мы достаточно долго не виделись. Мы обсуждали политическую ситуацию в Грузии и России. Мне как лидеру партии «Либеральная Россия» интересно, что в нашей стране происходит и у ее соседей.
Мы обсуждали пути, как можно вернуться в Россию.
— А вы предлагали ему помочь, чем можете, при решении грузинских проблем?
— Он политкорректный человек, и понимает, что я не являюсь гражданином Грузии, я гражданин России и поэтому принимать участие в политической жизни Грузии неверно и некорректно. Поэтому ни я Бадри, ни он мне в этом плане ничего не предлагали.
— Давно вы с ним не встречались?
— Последний раз я с ним встречался, тоже очень коротко, в Израиле. Это было недели полторы тому назад. Я ездил в Израиль и он прилетал туда.
— Так значит, он все-таки тоже может летать в другие страны, несмотря на уголовное преследование в России и отсутствие статуса беженца?
— Оказывается, что может.
— А сами вы долго были в Израиле?
— Три-четыре дня.
— По своему паспорту?
— Я ездил по тому же паспорту, по которому летал в Грузию. Этот паспорт мой, и он принадлежит мне. Он выписан на другую фамилию, но это мой паспорт. Точнее, это не паспорт, а travel document.
— А куда еще ездили по travel document?
— Только в Израиль и в Грузию.
— Как вы оцениваете реакцию Москвы на вашу поездку и заявление российского МИДа по этому поводу?
— Оценивать логику идиотов сложно. Причем идиотов я имею в виду в клиническом смысле, а не в обидном. Это клинический идиотизм.
Помните, было заявление МИДа по поводу предоставления мне политического убежища, что это испортит взаимоотношения между Англией и Россией. Просто глупо. Причем в заявлении российского МИДа пишется, что я приехал по подложным документам. Что, они подозревают англичан, что они выдают подложные документы что ли?
— Как вы считаете, будут ли последствия для грузино-российских отношений?
— Мне будет печально, если это произойдет. Поскольку никаких оснований с российской стороны иметь какие-либо претензии к грузинской стороне в связи с моей поездкой к моему другу Бадри не существует.
— Как вы считаете, чего будет добиваться Россия?
— Она уже добилась того, что в мире кардинально изменилось отношение к режиму Путина. Это я вам реально говорю по факту — если вы откроете западные газеты — вы это увидите. Режим Путина больше не признается демократическим, цивилизованным. По крайней мере, западным истеблишментом. И я думаю, что очень скоро к такому же выводу придут и правительства западных стран.
— Куда дальше направитесь? Может, в Москву?
— Узнаете из информационных агентств.
