Цивилизация
Более 100 тыс. солдат украинской армии сбежали со службы, самовольно оставив воинскую часть. Об этом заявила нардеп Анна Скороход в эфире телеканала Новини.Live
Это примерное количество, точную цифру депутат не хочет называть публично. Она отметила, что украинцы задаются вопросами о справедливости мобилизации, на которые у нее нет ответов.
«Почему бывший рабочий СТО сейчас должен сидеть в окопе, а наши большие офицеры все в тылу? Почему у нас воюет от 10% до, в лучшем случае, 15% от общего количества армии?» — привела пример таких вопросов нардеп.
Число тех, кто самовольно оставляет часть, только растет, признал председатель Верховного суда Украины Станислав Кравченко. Он назвал тенденцию «значительной», отметив, что в прессе циркулируют цифры, почти не отличающиеся от реальных данных.
«Уточняя, насколько в целом ситуация угрожающая, председатель ВС сказал: «Угрожающая», — пишет «Интерфакс-Украина».
Вопрос, что с этим делать, Кравченко пожелал адресовать не ему, но связал происходящее с негативом от «силовой мобилизации» или «бусификации». Так стали называть действия сотрудников ТЦК (территориальные центры комплектования, местные военкоматы), которые ищут мужчин в общественных местах и насильно забирают их, заталкивая в микроавтобусы — «бусы».
«Посмотрите, с каким негативом показывают ТЦК, «бусификацию» придумали <...> Вопрос к патриотическому воспитанию <...> необходимо также стимулировать военнослужащих той или иной заработной платой», — порассуждал Кравченко.
«Главное не попадаться, а так всем пофиг»
Дезертирство и СЗЧ (самовольное оставление части или места службы военнослужащим без разрешения командира) — это разные понятия в украинском законодательстве, у каждого своя статья в Уголовном кодексе. Теоретически, по закону, считается, что человек в СЗЧ ушел из армии временно и намерен вернуться, а дезертир сбегает навсегда. На практике, как пишут украинские блогеры, разница в том, что для ухода в СЗЧ надо сдать под расписку свое оружие и боеприпасы. А дезертир — это тот, кто убегает вместе с вооружением. Соответственно, дезертиры считаются более опасными и их ищут, людей же в СЗЧ фактически не ловят. На последних зачастую не открывают уголовные дела и не пишут рапорты, поскольку их командиры не хотят лишних проблем. Их просто выводят за штат и не платят зарплату, но при этом не увольняют, так что такие мужчины не могут официально устроиться на другую работу.
«У меня полдвора в СЗЧ, главное не попадаться, а так всем пофиг. У нас же больше нет военной комендатуры, дезертирами теперь занимаются менты, а оно им не надо», — рассказывают в соцсетях жители Харькова.
Сложившуюся ситуацию некоторые называют фактически декриминализацией дезертирства. Украинский журналист Владимир Бойко, сам служащий в ВСУ, еще в начале сентября предупреждал, что это приведет к обвалу фронта.
«Проблема накапливалась 2,5 года, а сейчас ситуация зашла в тупик. Привлечь к ответственности такое количество дезертиров невозможно, найти их также <...> Сейчас началось массовое дезертирство, так как народ увидел, что можно «встать на лыжи», и за это ничего не будет», — описывал корреспондент.
По словам Бойко, именно повальный уход людей в СЗЧ влечет усиление мобилизации, так как власти решили не разыскивать дезертиров, а заменять их новыми призывниками. Однако получается замкнутый круг, поскольку привлеченные в войска насильно не хотят служить и только пополняют ряды СЗЧ.
Мотивации победить больше нет
Массовый характер дезертирство на Украине приняло во второй половине 2024-го, по оценкам как украинской, так и зарубежной прессы. Увеличение масштабов бегства из ВСУ связывают с разочарованием и усталостью общества. Конфликт с Россией затянулся дольше, чем казалось в его начале, а действия властей вызывают у народа все больше раздражения.
«С самого начала у нас не было СЗЧ <...> потому что была мотивация. Мотивация победить. Сейчас война вошла в такую стадию, когда на поле боя притаскивают всех, кто не хочет. Мотивированные люди либо погибли, либо устали», — говорит глава одного из разведывательных подразделений ВСУ Денис Ярославский.
Нардеп Сергей Евтушок отмечал, что часть военных решают уйти в СЗЧ из-за вымогательств со стороны командиров. Он жаловался, что с солдат требуют деньги за любые мелкие нарушения. Другие бойцы не справляются с нагрузкой, на линии боевого соприкосновения нет нормальных ротаций, люди месяцами сидят под обстрелами, а пополнения из мобилизованных периодически отказываются выполнять приказы.
«Раньше дезертирство обычно происходило в виде невозвращения из госпиталя или отпуска, теперь солдаты уже уходят или исчезают прямо с позиций, даже если не было обстрела», — оценивает проект World Socialist.
Бегут военные не только в украинский тыл, но и за границу. Один из «перевозчиков», кто помогает украинским мужчинам незаконно перейти границу, рассказал прессе, что количество дезертиров среди его клиентов резко выросло с весны. Если даже на родине власти их не особенно ищут, то в соседних странах к таким экс-бойцам относятся тем более равнодушно.
«Поначалу не особенно хотели иметь с ними дело, так как были опасения, как их будут принимать на той стороне. Однако по факту все нормально: по крайней мере, у нас в Румынии толком на этот предмет никого не проверяют, и если не скажешь сам, то никто ничего и не узнает», — разъясняет анонимный источник.
Точное количество людей в СЗЧ на Украине неизвестно, есть разные данные. Если нардеп Скороход заявила о более 100 тыс. человек, то журналист Бойко говорит о 170 тыс. с начала конфликта. При этом за 2023 год за СЗЧ осудили только 1557 военных.